ной 1937 года, когда несмотря на тяжелые времена, растения наполнились живительными соками, жительница Сталино по фамилии Буртова выехала в очередной вояж в один из соседних городов. С коммерческой целью — для производства подпольных абортов. Уже позже выяснилось, что ей помогали две дамы со звучными фамилиями — Шахкульянс и Череповская, — предоставлявшие помещение для рискованных операций и подыскивавшие клиентуру. Весенний вояж оказался для абортмахерши последним. КГБ, как говорится, ее «забрил». Вместе с сообщницами. Сколько веревочке не вейся, а у ишака все равно уши длиннее.
Как второй секретарь револьвером бился
1937-й год известен как символ «Красного террора». Перестройка внушила нам, что ничего иного тогда и вовсе не происходило. Ан нет. Теневая сторона жизни до поры до времени носила более или менее деполитизированный характер. И для «уголовки» работы находилось гораздо больше, нежели для «гэпэушников». Приведем два примера, весьма наглядно иллюстрирующих тогдашнюю «чернуху».
В клубе шахты им. Киселева тихо-мирно шло заседание райсовета. Чинная публика слушала доклад о Сталинской Конституции. Тема ответственная. И вот, посредине этого веселья, в зале заседаний, появилась живописная троица: режиссер клуба Камшадский, капельмейстер Загребин (пьяный) и зав. клубом Котов (задумчивый). Узрев благодарную публику, пришельцы начали буянить. Ну, хотели привлечь к себе внимание. Не оценили момента. Творческие люди — ветер в голове. Из зала их вывести оказалось затруднительно. Дальше — читаем скупые строки отчета с места преступления: «Кто же эти люди, хулиганство которых стало, по сути, выступлением классового врага! Камшадского и Загребина в свое время исключили из партии. Загребин только 3 месяца назад вернулся из мест лишения свободы (сидел за хулиганство). Случайным человеком оказался и Котов». Вот так — «случайный». Пьер Безухов какой-то. И что же? На выездной коллегии областного суда Камшадского и Загребина (злостных хулиганов) приговорили к 5 годам лишения свободы с поражением в правах после отбывания на 5 лет. Котову («случайному») отвесили поменьше — 4 года. Без поражения. Ничего себе водочки выпили.
Идем дальше. Дело второе. Действующие лица — второй секретарь Петровского райкома г. Сталино Алферов и шахтер с 1922 года Матюшенко. Зима. Темно. Подвыпишвий Алферов на улицах города встречает Матюшенко, у которого, напротив, с утра маковой росинки во рту не было. Секретарь почему-то толкает шахтера. Последний робко возражает. А пьяному возражать нельзя. И Алферов обнажает револьвер и начинает бить визави по голове. Нанес почтенному труженику 3 раны. Надо сразу сказать — не смертельные. Но протокол составили, и у начальника районной милиции в столе он оказался. Узнав сие, патрон Алферова, первый секретарь Обручев, пытается замять дело, забирает у начальника милиции следственный документ. И, возможно, он преуспел бы. Но бдительная прокуратура оказалась на страже законности.
Однако что характерно, Алферов еще пару недель в своем теплом кресле продержался. И тут же вмешалась газета «Правда». А уж хуже этого быть ничего не может. Алферова последовательно: сняли с занимаемой должности, исключили их партии и осудили.
Нет, конечно политическая подоплека и в приведенных делах весьма ощутима. Дела с душком, прямо скажем. Но разве сравнить с тем мраком, который разразился в середине января.
Как троцкистские палачи стахановцев убивали
А в середине января в газетах бабахнула бомба: процесс антисоветского троцкистского центра (Пятаков, Радек, Сокольников и др.). Материалы процесса пошли в местную прессу в полном объеме. Газетной площади не жалели. А на следующий день пошел нескончаемый поток писем возмущенного пролетариата под девизом: «Расстрелять подлых изменников Родины требуют трудящиеся Донбасса».
Вот статья «Кого убили троцкисты на нашем заводе!» Имеется в виде Горловский азотно-туковый завод (убейте, не знаю, что это такое этот тук!). Подписано: 800 рабочих. В едином порыве. Суть дела кристально проста. Пару лет назад на туковом произошла трагедия. Взрыв унес жизни пятерых тружеников и ранил десятерых. Теперь-то наконец все прояснилось: «Мы точно знаем, что эти убийства были делом троцкистов. Троцкистско — фашистская банда вредила заводу во время его строительства, капремонтов и эксплуатации. Палачи убивали стахановцев преднамеренной перегрузкой механизмов, приводившей к взрывам». А парторганизацию возглавлял слившийся с троцкистской бандой Кобзарь. Но не тот, что «Як умру, то поховайте». Жуткие подробности всплыли. Чиновные вредители прислали на завод комиссию для изучения обстоятельств трагедии. Когда эхо взрывов еще громыхало в ушах рабочих, вредители устроили на заводе банкет. Они пировали.
Вытащили на свет божий десятерых покалеченных. Они рассказали как им плохо… Эх, что говорить! Кто после таких неопровержимых обвинений дал бы за жизнь Пятакова или Радека ломаный грош?
Клеймили по всему фронту. Пожанрово. Вот стишок. «Голос народного гнева»?: «Суд окончит свои заседания, Огни погасит судебный зал. И в конце из гнусного существованья волей народа раздастся залп».
Но прошла неделя — и все улеглось. Волна народного гнева не может нарастать бесконечно. Захлестнули насущные проблемы. Донецкая контора «Украинафильм» получила звуковую кинокартину с интригующим названием «Доклад товарища Сталина на Чрезвычайном VIII Всесоюзном Съезде Советов о проекте Конституции Союза ССР». Лента побила все рекорды посещаемости. Куда там тому «Крестному отцу» или «Терминатору — 2»!
А какие чувства светлые пробуждал в людах этот замечательный фильм! Вот впечатления летчика, человека по идее, закаленного: « Когда я услышал голос родного Сталина, я забыл, что нахожусь в Кремлевском дворце, среди участников исторического Съезда Советов. Хочется еще и еще раз посмотреть фильм, еще и еще раз слушать и видеть любимого вождя».
То есть, молодой Вертер, а не сталинский сокол.
Как марью ивановну счетчики нашли
Голос Сталина мог оказывать на рядового зрителя столь ошеломляющее действие не только потому, что говорил вождь. Звуковое кино еще не получило повсеместно распространения. Можно, кстати, сказать, что 1937 года — год окончательной победы не только над троцкистско-бухаринским отребьем, но и над немым кино.
Города звуковым кино уже были избалованы. Теперь завели автокинопередвижки, доезжавшие до самых отдаленных деревень. Устроили фестиваль колхозной молодежи под девизом: «Все для звукового кино» — для всеобщего охвата сельской местности этим восьмым чудом света.
Но вредители проползли и в сферу кино. Ничего святого! В Донецком кинофототресте под крылышком директора Рыльского долгое время находили приют разнообразные враги народа — белогвардейцы, жулики и проходимцы. Явные враги: киноаппараты использовались безобразно, разваливались на глазах. Да еще и растратили, мерзавцы 250 тысяч казенных рублей. Вот вам и всеобщий победоносный охват звуковым кино. Благородные планы парии пущены под откос.
Впрочем, планы партии тем и отличаются, что рано или поздно воплощаются в жизнь. Год ежовского террора был отмечен еще одним знаменательным событием: всесоюзной переписью. Подготовка к ответственному мероприятию шла широчайшая. В печати публиковалась подробная инструкция, как отвечать на вопросы переписного листа.
Как вы думаете, могло столь ответственное мероприятие пройти гладко? Оно и не прошло. В Сталино под видом счетчиков несколько жуликов проводили заполнение каких-то бланков и брали по 1 рублю 50 копеек с человека. На всю округу прогремел безобразный случай: счетчик Муравьев явился на работу пьяным и растерял переписные листы (с которыми вообще была напряженка). «Что ж такое? Так никаких листов не хватит!» — плачуще восклицает начальник Муравьева.
И все же переписали население. При этом выяснились некоторые любопытные обстоятельства. В Мариуполе выявили 110-летнюю Марию Ивановну Андрееву, у который еще был жив один из сыновей, а также 23 внука и 25 правнуков. Столь кавказское долгожительство привело в восторг местные власти. «Старушка хорошо помнит тяжелый труд у помещиков при крепостном праве!» — восклицали они. Нет, не разорвалась связь времен.
Как дончане до киева в противогазах бегали
Несмотря ни на что, город в 1937 году жил полнокровной жизнью. А что делать? Жизнь, как это ни пошло звучало для массы потерпевших, продолжалась.
Сталино озеленялся. Между Рутченково и центром на солидной площади в 11 гектаров были посажены 4-летние декоративные деревья. Собственно, поселок Рутченково, хоть номинально и числился в черте города, по традиции городом не считался. Как и такие поселки, как Ветка, Буденновка и прочие. Парковое насаждение и призвано было связать окраину с центром.
Улица Артема также требовала озеленения — в чисто декоративных целях. Поэтому на протяжении от Площади Ленина (тогда еще не существовавшей) до библиотеки Крупской (ее тоже не было) произвели посадку соответствующих деревьев. Должна была образоваться зеленая стена вдоль главной дороги города. И еще. На Сенной площади, был заложен милый глазу сквер.
В феврале неподалеку от нынешнего ресторана «Москва» открыли новый гастроном. Если верить тогдашним очевидцам, такие магазины существовали на тот момент только в крупнейших городах Союза. Новая торговая точка была превосходно оснащена технически: ветчиннорезки, автоматические весы, аммиачные холодильники… Продукты в отделы подавались непосредственно из склада — подъемником. Культивировалась бесплатная доставка продуктов на дом. Работало сие заведение с 8 утра до 12 ночи. А говорят, что при советской власти не было ночной жизни.
Еще о торговле. В середине 1936 года снесли здание возле кинотеатра «Комсомолец», где находится единственный в городе книжный магазин по продаже научной литературы. Научные работники и профессура Сталино это событие встретили с негодованием. «На улице Артема, — восклицали они, — существует длинная цепь магазинов (гастроном, рыбный, мануфактурные, комиссионные, павильоны). Неужели здесь нельзя найти место для книжного!». Как разрешилась проблема, право не знаем.
Энтузиазм народа, как мы знаем, был велик. А вот и доказательства. В начале марта власти организовали автопробег по маршруту Сталино — Артемовск — Сталино. Маршрут, прямо скажем, не особенно впечатляет. Остап Бендер, к примеру, в рамках автопробега ездил на более солидные расстояния. Но тут имелась своя изюминка. За руль автомобилей уселись… домохозяйки. 12 женщин, подготовленных сталинским автоклубом, покинули домашний очаг и ринулись в сомнительную пучину приключений. Кухня, киндеры, кирха -все побоку. Вернулись ли к очагу — кто знает!
Доказательство номер два. В середине года бойцы санитарной дружины Макеевского горкома «Красного креста» пустились в пеший переход до Киева. Вот этот маршрут уже внушает определенное уважение. Но вы зауважаете отчаянных парней еще больше, когда узнаете, что до стольного града они добирались… в противогазах. Колорит эпохи! Каждый должен был подготовиться к труду и обороне.
Немногие подозревают, что в нашем городе аэропорт существовал еще до войны! А ведь было! Лайнеры курсировали в направлениях Сталино — Днепропетровск — Киев, Сталино — Ростов, Сталино — Мариуполь, Сталино — Краматорск (вот ведь!) — Харьков — Москва — Сталино — Ворошиловград — Старобельск. Именно в 1937-м авиационное дело в Донбассе претерпело некоторые новации. Появляются автобусы, на которых пассажиры из аэропорта доставляются в город. На ближних рейсах старые самолеты «СП» заменялись новыми «Сталь — 3».
В июле на главпочтамте установили бильдаппарат. Стало возможным передавать в Харьков и Москву фотографии, карты, чертежи, схемы. Как бы компенсацией за это радостное событие стало закрытие Рутченковского мыловаренного завода.
А знаете ли вы, что в 1937 день смерти Ленина объявили выходными днем? Жили же люди!
1996 год.
Автор: Евгений Ясенов.
Публикуется с разрешения автора.
Отдельное спасибо Денису Лапину.
- Литература:
