Родилась Эмма Андиевская 19 марта 1931 года в г. Сталино (ныне Донецк), потом ее родители переехали в Киев. Жила в Германии, в США (имеет американское подданство), со временем окончательно поселилась в Мюнхене. Член ПЕН-клуба и Свободной Академии в Мюнхене. Была женой известного украинского литературоведа, ныне покойного Ивана Кошеливца, который в сотрудничестве с В.Кубиевичем приложил немало усилий, чтобы выпустить Энциклопедию украиноведения. Удостоена престижной премии Фонда Омеляна и Татьяны Антоновичей за «Роман про людське призначення» (1984), нагораждена знаком отличия «Интеллектуальное мужество» (журнал «Ї» — Львов, 2003), отмечена международной литературной премией «Триумф» (2003) и другими.
Эмма Андиевская не перестает удивлять: цветом, словом, образом… Известная поэтесса и прозаик (ее перу принадлежат 19 сборников поэзии и восемь — прозы), неповторимая художница, она уже прочно вошла в сознание украинской культуры ХХ—ХХІ века.
С малых лет Эмму Андиевскую старательно приучали к тому, что она —«русская», хотя мать была казацкого рода, правда, русифицированная. Отец — известный химик-изобретатель, которого в годы войны уничтожили свои перед приходом в Киев частей Красной армии, что и побудило мать в 1943 году вывезти детей в Германию. Там, в иноязычном мире, уже запрограммированная на сознательное украинство из чувства протеста и желания стремления находиться на стороне униженных и оскорбленных (это ощущение — «Я сызмала находилась на стороне униженных» — пришло к ней еще в довоенном Киеве), Эмма и сделала свой окончательный выбор.
Ей кажется, что если бы писала на немецком, английском, французском или русском, то, наверное, обрела бы значительно большую популярность в мире и читательскую аудиторию. Но писательница считала делом элементарной порядочности творить именно на том языке, который в Украине затаптывали. И на все «резоны», будто бы украинский язык обречен на небытие, отвечала, что именно это ее и привлекает: если обречен — то я пойду одна против всего мира, но не дам ему исчезнуть. И, живя в иноязычном окружении, в совершенстве владея другими языками, она была и остается украинской писательницей, подчеркивая: «Я свою Украину ношу, как улитка свой домик, я в ней живу — иначе я пошла бы в другие культуры, как многие весьма талантливые люди».
Эмма Андиевская сознается: как ни странно, первое ее восприятие мира совершается через глаза, и лишь после этого появляется слово. Между прочим, до тринадцати лет она умела свободно сочинять мелодии, но, поскольку не имела музыкального образования, записывать их не могла, и потому это постижение мира постепенно отошло. В конце концов литература «съела» в ней все…
Живопись интересовала ее с детства, однако первая выставка состоялась в Мюнхене только в 1956 году, потом рисованию помешала нужда — не было денег на дорогие краски, холст… Наконец, после того как сто ее картины куда-то пропали не по собственной беспечности, она очень рассердилась и решила рисовать интенсивнее.
«Дело в том, — рассказывает г-жа Эмма, — что у меня глаз где-то там на дне всегда разделялся на слово и цвет, так что теперь я могу рисовать, беседуя. Сейчас я очень интенсивно рисую. Я просто должна рисовать — у меня где-то там в поджелудке хранятся все картины, которые надо только «вытянуть» кисточкой, и я это пытаюсь делать. Выставок мне и вправду не хватало. Публика в Германии теперь не слишком охотно покупает, так что выгоды это не приносит, зато удовольствие… Выражение в творчестве — это не просто хлеб, а воздух, без которого я бы задохнулась. Каждый, кто творит, обладает этим ощущением. Живопись оказала сильное влияние на мою поэзию. Что же касается моих художественных опытов… грубо говоря, у меня рука подключена прямо к желудку подсознания, она сама все знает. Я там, наверху, в мозгу, ничего не знаю, но рука моя очень точно знает, и потому я могу рисовать и разговаривать одновременно. Для меня это всегда разворот метафоры. Я очень люблю краску. Конечно, можно прибегнуть и к самому рисунку, но это, на мой взгляд, относится больше к сфере умственной, это скорее конструкция, а мои художественные работы более непосредственны. Я везде люблю ходить без дорог, точнее, скакать…»
Кажется, даже среди талантливых творческих людей, которых всегда отличает индивидуальный стиль, трудно отыскать более яркую, оригинальную личность, у которой этот стиль настолько гармонизирован как на внутреннем, так и на внешнем уровнях, чем Эмма Андиевская. Однажды увидев ее художественные работы, уже не спутаешь их ни с какими другими. И — что особенно важно — никогда их не забудешь. Думаю, дело не только в особых изобразительности и художественной стилистике, своеобразной колористике, но еще и в том, что они несут мощную добротворческую энергетику — если, конечно, в качестве доказательства этого можно принять тот непреложный факт, что ее удивительные фантастическо-сюрреалистические рисунки всегда снимают с зрителя эмоциональное напряжение и вызывают добрую улыбку — даже несмотря на то, что побуждают к работе, иногда напряженной, его воображение, дабы постичь художественный замысел автора.
Воспринимая искусство как игру, Андиевская выражает в нем свободу своей индивидуальности, собственное видение мира, что нередко «заряжает» и других, правда, готовых к такому восприятию.
Техника (а это, как правило, акрил, масло) не играет для ее никакой роли. В последнее время увлеклась стихописью, творя свои не поддающиеся обычной логике «Сегменты снов», то есть, полностью используя сновидения, переведенные в краски.
Художница иллюстрировала практически все свои поэтические сборники, в частности «Архітектурні ансамблі», «Знаки. Тарок», «Межиріччя», «Атракціони з орбітами й без», «Хвилі», «Вілли над морем», «Казки Емми Андієвської», книгу новелл «Проблема голови», недавно изданную «Хід конем» и другие.
Андиевская-поэт, Андиевская-прозаик, Андиевская-художник…Три художественных мира образуют один неповторимо-причудливый мир Эммы Андиевской, ее духовная вселенная — одна-единственная в своей непохожести, являя столь мощный всплеск экспериментирования, что позволяет вести речь о новой художественной действительности, рожденной воображением неординарного творца.
Эммануил Райс отмечал, что Эмме Андиевской каким-то «нам не понятным образом… удалось сохранить полностью одно из величайших сокровищ каждого человека — ее детство», и к тому же обогатить «культурой и жизненным опытом взрослого человека и проявить его в весьма своеобразной, сложной поэтической суверенной форме, что блестяще ей удалось».
В телефонном разговоре я переспросила г-жу Эмму, уточняя, сколько же на самом деле картин она создала (в одной из моих записных книжек указана цифра: более шести тысяч). И услышала в ответ эмоциональное: «Да более восьми тысяч!». И дальше: «Я спешу рисовать, чтобы успеть все, отпущенное мне творческой судьбой, — рисую, пока рисуется, а роман еще подождет» (имеется в виду роман «Лабиринт», над которым автор работает в течение многих лет).
Ее художественные работы хранятся во многих музеях и частных коллекциях (имеет она и солидные каталоги), неоднократно экспонировались в США, Канаде, Франции, Бразилии, Швейцарии, Австрии, Чехии… С начала 90-х имя Эммы Андиевской — как поэта, прозаика и, конечно же, художницы — пришло в Украину.
Необычайно волнующая страница в художественной биографии Эммы Андиевской — ее участие в Интернациональном баварском кинофестивале 2001 года. На нем 80-летие всемирно известного кинорежиссера Франческо Рози почтили картиной Эммы Андиевской «Золотой Христос» (распятие, 100х80 см, бумага, акрил). Сегодня это полотно (с украинским посвящением на обороте) украшает виллу Франческо Рози в Риме.
О неповторимых работах художницы часто пишет зарубежная пресса, многочисленные публикации щедро иллюстрируются репродукциями ее картин. Поэтому Эмму Андиевскую можно считать своеобразным послом Украины в мире (она, гражданка Америки, в течение многих лет проживающая в баварском Мюнхене, всегда и всюду принципиально заявляет себя украинкой), ее визитной карточкой, женщиной, которая кисточкой смело расширяет границы человеческого знания, обогащая его образами Украины.
Летом 2006 года Эмма Андиевская приехала в родной город по инициативе Донецкого художественного музея и по приглашению городского головы Александра Лукьянченко.
Эмма Андиевская в Донецке. 2006 год. Фото: ostro.org
28 августа Э. Андиевская в художественном музее Донецка встретила гостей, пришедших ее увидеть, и задать вопросы о жизни и творчестве, словами: «Больше всего мне понравилось в Донецке – это вы! Жители города». «Я счастлива и удивлена тем, какой прекрасный Донецк. Таких людей как в Украине больше нигде нет. Я влюблена в вас всех. Влюбленные глаза видят больше. Я вас вижу влюбленными глазами!», — сказал она. Э. Андиевская говорила исключительно по-украински.
Писательница рассказала, что живет «в чужой стране» в Мюнхене, с 12 лет уже 63 года. «Мне сейчас 75 лет. Я до 6 лет не знала ни одного слова на украинском языке, хотя мама из казацкого рода. Мама растила меня как россиянку, поскольку это было престижно — верховная нация», — сказала она, отметив, что поскольку «я болела дизентерией, вода на Донбассе мне не подходила, врач сказал немедленно сменить место проживания. И мама перевезла меня в Ужгород, после переехали в Киев».
Э. Андиевская отметила, что благодаря своей матери, она сегодня жива. «Мама у нас гений по спасению жизней. Она спасла нас тем, что вечером выезжал поезд с немецкими лошадьми из Киева и в нем мы выехали. Это был последний поезд, который вышел из столицы. Утром советские войска были в Киеве. Благодаря ей я оказалась на Западе», — сказала она.
Эмма Андиевская в Донецке. 2006 год. Фото: ostro.org
Будучи за рубежом Эмма не знала украинского языка, но всем говорила, что она «шахтерка», поскольку не знала, что «шахтер это не национальность, а профессия». Однако позже за полтора месяца выучила украинский язык и всегда отвечала только на украинском, а не на русском языке. «Я — вредная девчонка, всегда отвечала на украинском. Все кричали ребенок омужичивается …На колени!» Но я настаивала: «Моя мова!»
На вопрос, хотела бы Эмма вернуться и жить в Украине, писательница ответила: «Я бы с наслаждением вернулась в Донецк жить. Но для того, чтобы здесь жить, для этого нужны средства. А пенсию, которую я получаю в Германии, я ее уже так использовала, что вынуждена там выплачивать долги. Я занимаю у одних, отдаю туда, где больше горит, ну и так перебиваюсь. Дело в том, что если вы что-то действительно творите в искусстве, в поэзии и вас никто не покупает, то как же вы будете выживать?».
Эмма Андиевская в Донецке. 2006 год. Фото: ostro.org
Кроме того, в ходе встречи, писательница сообщила, что вчера побывала в селе Прелесное, где находится филиал Донецкого художественного музея народной архитектуры быта и детского рисунка, где ознакомилась с творчеством юных художников, посетила Свято-Успенскую лавру, а также побывали в мастерской Анатолия Терезы, с которым давно дружит.
Ранее Эмма Андиевская безвозмездно передала областным библиотекам Донецка свои книги. В 2004 году Донецкому областному художественному музею художница подарила 20 своих произведений. В марте 2006 года в Донецком областном музее состоялась персональная выставка, посвященная 75-летию автора.
Работы художницы хранятся в 12 музеях, выставки её произведений экспонировались в 50-ти странах мира. Эмма Андиевская издала 30 книг на украинском языке. Последняя книга – сонеты.
