Наши сердца и мужество наше – наших солдат – вот о какие стены сломали в Сталинграде фашисты шею! Эти слова принадлежат генерал-лейтенанту Кузьме Гурову, в честь которого названы проспект и сквер в центре Донецка.

Кузьма Акимович Гуров родился в ноябре 1901 года в деревне Панево Рудинской волости Козельского уезда Калужской губернии (сейчас — Ульяновский район Калужской области, но перед войной этот район несколько лет входил в состав Орловской области. — Прим. авт.) в семье крестьянина-середняка. В некоторых публикациях приводится более точная дата — 1 ноября, но в архивных документах этот факт не прослеживается: каких-нибудь сто лет назад большинство российских крестьян в лучшем случае знали время своего рождения с точностью до месяца, иногда же эта погрешность могла составлять несколько лет. Кроме Кузьмы, в семье Гуровых было ещё двое сыновей. Старший — Фёдор — воевал на фронтах Первой мировой войны, вернулся домой инвалидом, полностью потерявшим слух. Младший — Иван — уехал из родной деревни в подмосковный посёлок Щербинку, где стал бригадиром на кирпичном заводе.

Гуровы в деревне считались середняками, но с каким тяжёлым трудом семье удавалось поддерживать относительный достаток! В своей автобиографии Кузьма Акимович пишет: «В 1912 году окончил три зимы сельской школы, дальше учиться из-за отсутствия средств не мог». Два сезона он был пастухом, потом — чернорабочим на кирпичном заводе в Апрелевке, под Москвой, и кочегаром на фабрике.

Весной 1917 года Кузьма Гуров вместе с несколькими земляками поехал в Сибирь на заработки, где два года батрачил у зажиточных казаков. В сентябре 1919 года, в связи с приближением фронта гражданской войны, по решению станичного атамана батраков отправили в город Петропавловск на пересыльный пункт: боялись, что те окажутся «пятой колонной» красных. На пересыльном пункте в скором времени началась эпидемия тифа. Заболевших, в том числе и Кузьму Гурова, доставили в Иркутск, в госпиталь американского Красного Креста.

В декабре 1919 года, после выздоровления, Гуров вступил в ряды РККА, воевал с белыми в окрестностях Байкала. Но рядовым красноармейцем ему пришлось служить всего год: в то время грамотных людей в армии было немного, они ценились на вес золота, и их старались выдвигать на командные должности. Так Кузьма Гуров стал слушателем курсов по подготовке политработников. Курсантам пришлось участвовать в ликвидации отряда барона фон Унгерна, но непосредственно в бой их не направили. После выпуска Гуров сражался с японскими интервентами на Дальнем Востоке, за отличие в боях был удостоен ордена Красного Знамени.

До 1928 года Кузьма Гуров служил политработником в Забайкалье, после чего был направлен в Смоленск на курсы переподготовки, где экстерном получил среднее образование. После выпуска его назначили в политотдел 12-й кавалерийской дивизии в Северо-Кавказском военном округе.

Организаторские способности молодого комиссара не остались без внимания начальства. С 1932 по 1936 год Кузьма Гуров учился в Военно-политической академии РККА в Ленинграде, по окончании которой два года служил комиссаром 188-го артиллерийского полка в Минске. В 1938 году он получил генеральское звание «бригадный комиссар» (в то время соответствовало комбригу, а впоследствии — генерал-майору: до конца 1942 года у политработников Красной Армии была своя система рангов, отличная от общевойсковой. — Прим. авт.), его пригласили на преподавательскую работу, вначале — комиссаром Артиллерийской академии РККА в Москве, а спустя два года, будучи уже дивизионным комиссаром, Гуров возглавил Высший военно-педагогический институт РККА в городе Калинин (ныне — Тверь. — Прим. авт.).

С началом Великой Отечественной войны Кузьму Гурова назначили членом военного совета 29-й армии, отличившейся в Смоленском сражении и битве за Москву. Вот что об этом сказано в боевой характеристике от 4 января 1942 года:

…личный состав армии знает т. Гурова как храброго, мужественного руководителя в период боя, его всегда можно видеть на самом ответственном участке. В обстановке ориентируется быстро и правильно… может быть использован на работе большего масштаба, чем армия.

Корпусный комиссар Леонов

Реакция верховного главнокомандования последовала незамедлительно. Спустя несколько дней в штаб 29-й армии пришла телеграмма:

Тов. Гурову

Постановлением Государственного Комитета Обороны от 12 января Вы назначены членом Военного Совета Юго-Западного фронта. Бригадный комиссар Савков назначен членом Военного Совета 29 армии. Срочно сдайте дела Савкову и выезжайте в Москву

13 января 1942 года. Кузнецов

Служба в должности члена Военного Совета Юго-Западного фронта — драматическая страница в биографии Кузьмы Гурова. В январе 1942 года советские войска форсировали Северский Донец и к концу месяца овладели Лозовой. С Изюмского плацдарма, который в то время именовали Барвенковским выступом, части Красной Армии предпринимали неоднократные, но безуспешные попытки нанести удар на Павлоград и Синельниково. 12 мая 1942 года началось печально известное Харьковское сражение. Двумя ударами — из районов Барвенково и Волчанска части Красной Армии должны были окружить и уничтожить харьковскую группировку противника. Но из-за стратегических ошибок уже спустя пять дней немецкие войска из районов Балаклеи и Славянска нанесли контрудар по Барвенковской группировке. В полосе действия 9-й армии образовалась брешь протяжённостью 80 километров, 23 мая кольцо замкнулось. Харьковское сражение окончилось катастрофой, началось немецкое наступление на Кавказ и Сталинград. Красная Армия потеряла убитыми одиннадцать генералов, 640 тысяч красноармейцев попали в плен. Прорвать кольцо и вернуться к своим удалось немногим, одну из таких групп вывел из окружения Кузьма Гуров.

Теперь главной задачей наших войск стало не дать прорваться гитлеровцам за Волгу. С июля 1942 по февраль 1943 года Гуров являлся членом военного совета 62-й армии, ставшей впоследствии 8-й гвардейской, на долю которой выпал наиболее тяжёлый участок обороны Сталинграда — Мамаев Курган. Здесь, в штабном блиндаже, состоялась его встреча с командующим армией Василием Чуйковым, они были давними друзьями и единомышленниками. Это были люди одной команды: если Чуйков был мозгом армии, то Гурова с полным правом можно назвать её душой.

Защитники Сталинграда вспоминают Кузьму Гурова как весёлого человека, умевшего сохранять не только невозмутимое спокойствие, но и подбодрить нужным словом в самый критический момент боя. Он мог показать пример солдатам не только словом, но и поступком: в одном из боёв Кузьма Гуров был ранен, но вместо отправки в госпиталь предпочёл остаться в строю. Вот выдержка из аттестационного листа на присвоение Гурову очередного воинского звания (дата на документе отсутствует, скорее всего, составлен в ноябре 1942 года. — Прим. авт.):

…показал себя стойким, выносливым и принципиальным руководителем… часто бывает на передовой линии фронта, где на боевых опытах учит руководящий политсостав мужеству и отваге в борьбе с немецкими оккупантами… достоин присвоения воинского звания «генерал-майор».

Однако в ставке Верховного главнокомандующего решили, что дивизионный комиссар Гуров может претендовать и на более высокий чин, поэтому 6 декабря 1942 года ему было присвоено звание генерал-лейтенанта.

По окончании Сталинградской битвы в феврале 1943 года в штаб теперь уже 8-й гвардейской армии пришёл приказ о том, что Кузьма Гуров назначен на должность члена военного совета Южного фронта. Вот как вспоминает этот момент командующий армией Василий Чуйков:

«…дивизионный комиссар, а затем — генерал-лейтенант Гуров, был для всех нас, прежде всего боевым другом. Всё время, пока шли бои, он был на правом берегу, в Сталинграде, и делил с нами горечь неудач и радость успехов. И вот разлука: провожали мы Кузьму Акимовича из села Средняя Ахтуба. Прощальных слов и тостов никто не произносил, но все мы обнялись и расцеловались с Гуровым. И хотя у всех нас в глазах были слёзы, Гурову было труднее всех: он уезжал, а мы оставались».

После разгрома фашистов под Сталинградом войска Южного фронта начали освобождение Донбасса. Молниеносное продвижение Красной Армии на запад затормозилось в отрогах Донецкого кряжа. Несколько месяцев шли тяжелейшие бои на Миусе, берега которого были превращены гитлеровцами в неприступные бастионы. Те, кто воевал, знают, насколько трудно переходить от быстрого наступления к затяжному позиционному сражению, когда враг упорно не хочет отдавать инициативу. В таком случае важно сохранить боевой настрой солдат, подготовить их к решающему прорыву, поэтому для политработников настают горячие дни. 8 сентября 1943 года шахтёрская столица приветствовала своих освободителей, а 17 сентября Кузьма Гуров был награждён вторым орденом Красного Знамени.

Когда фронт находился на реке Молочной, что в Запорожской области, Кузьма Гуров внезапно заболел: сказалось напряжение предыдущих сражений. Прозвучал страшный диагноз: закупорка сердечной артерии. Во фронтовых условиях эта болезнь не лечилась, поэтому тяжело больного генерала пришлось везти за три сотни километров по военным дорогам в Сталино. Его разместили в тыловом госпитале, под который было приспособлено здание нынешней школы №2, что на пересечении улицы Артёма с бульваром Шевченко. Усилия врачей оказались тщетными. Спустя двадцать дней после освобождения город второй раз нёс цветы Кузьме Гурову, провожая его в последний путь.

Сейчас донецкие студенты спешат на учёбу в университет по проспекту Гурова, а уютный сквер, в котором освободитель нашей земли нашёл последнее пристанище, является излюбленным местом отдыха горожан. Помнят Кузьму Гурова и калужане. Родная деревня героя сейчас называется Гурово, а не так давно общественность выступила с инициативой о присвоении своему земляку звания «Почётный гражданин Калужской области».



3 Комментарии

Войдите, чтобы оставить комментарий