ТРУД 28,06
ХАРЬКОВ, 27/VI. (ТАСС). Выездная сессия Верхсуда Украины под председательством т. Волкова приступила сегодня к слушанию дела о взрыве на шахте № 17 Рутченковского рудоуправления. Дело слушается в Рутченове. Зал суда переполнен рабочими. В суд вызвано 13 свидетелей. На скамье подсудимых 5 человек: бывший заведующий проходкой шахты № 17 инженер Мигай, зав. отделом техники безопасности Рутченковского рудоуправления штейгер Цвинев, старший технический инспектор инженер Гольденберг, технический инспектор горных проходок Кончич и завбюро предварительного надзора сталинского отдела труда инженер Перли.
На вопрос председателя суда все обвиняемые, кроме инженера иая, заявляют, что считают, пред’явленное им обвинение неправильным и виновными себя не признают.
Суд приступает к допросу свидететелей. Первым допрашивается свидетель Шот (рабочий, раненый при взрыве), показавший, что динамит хранился не в специальном помещения, а в помещении конторы (ванной), где обычно собиралось большое число рабочих.
Свидетель далее показывает, что зав. проходкой шахты инженер Мигай курил в конторе возле ящика с динамитом. Свидетель Миргородский, также раненый при взрыве, подтверждает показания Шота и одновременно указывает, что на шахте № 17 не было специальной группы рабочих, обученных обращению с динамитом. К зарядке динамита допускались все, даже неопытные рабочие. Администрация экономила на этом, ибо специалистам-запальщикам динамита нужно было платить больше, чем неспециалистам. То же подтверждает свидетель Михайлов.
Дело о взрыве на Рутченковском руднике // Труд. — 1928. — 28 июня, № 148 (2184). — С. 3.
ТРУД 29,06
ХАРЬКОВ, 28/VI. (ТАСС). Во вчерашнем вечернем заседании выездной сессии Верхсуда продолжался допрос свидетелей.
Свидетель Кибашев заявил, что на шахте № 17 не были выделены специальные апальщики, о чем хорошо было известно как убитому Сиверсу, так и сидящему на скамье подсудимых инженеру Мигаю. Другой свидетель — немецкий штейгер Фальфер говорит:
«Работая двадцать лет в каменно-угольной промышленности, я никогда не видел такого небрежного отношения к правилам техники безопасности, как на шахте № 17».
Суд переходит затем к допросу обвиняемых. Первый допрашивается заведующий проходкой инженер Мигай, обвиняемый в халатном отношении к своим обязанностям. Мигай, признавший в начале судебного следствия пред’явленное ему обвинение правильным, теперь заявляет, что он неправильно понял вопрос суда и виновным себя не признает. По ео слвам, ответственность за взрыв лежит целиком на фирме Тиссен, представители которой небрежно относились к технике безопасности. Рабочие жаловались ему, говорит далее Мигай, что немцы заставляют работать в опасных для жизни условиях и грубо обращаются с ними. Были даже жалобы на применение одним немецким штейгером «мер физического воздействия» к рабочим.
Из дальйешего допроса Мигая выясняется, между прочий, что Сиверс без утверждения проектов работ в отделе труда производил работы на свой риск.
ХАРЬКОВ, 28/VI. (ТАСС). Сегодня в утреннем заседании суд закончил допрос обвиняемого инж. Мигая. После Мигая допрашивается свидетель инж. Пишуля. Инж. Пишуля заявляет, что он несколько раз обращал внимание представителей фирмы Тиссен на неблагополучное положение с динамитным хозяйством, но его замечания оставались без внимания.
Свидетель Бондарев (профуполномоченный шахты) сообщает суду, что все его требования как профуполномоченного, обращенные к представителям фирмы Тиссен, игнорировались.
Далее суд переходит к допросу второго обвиняемого, заведующего отделом техники безопасности Рутченковского рудоуправления штейгера Цвинева. Выясняется, что Цвинев больше занимался канцелярщиной, нежели работой по наблюдению за техникой безопасности. По его словам, он посещал обычно шахты только после того, когда там происходили несчастные случаи.
Из допроса третьего обвиняемого, технического инспектора горных проходок Кончича, выясняется, что он ничего не предпринимал для постройки специального помщения для динамита. Установлено также, что Кончич в заключении, данном органу Наркомтруда, писал: «шахта № 17 с точки зрения техники безопасности вполне благополучна».
После Кочича допрашивается четвертый обвиняемый, технический инспектор инж. Гольденберг. Допросом устанавливается, что Гольденберг допускал на шахте № 17 работы, не утвержденные сталинским отделом труда. Обвиняемый ни разу не посетил шахты № 17, хотя надзор за нею лежал на его обязанности.
Допросом Гольденберга закончилось утреннее заседание. В вечернем заседании редполагается закончить судебное следствие.
Статья о приговоре Верховного суда Украины в деле о взрыве на Рутченковском руднике феврале 1928 года газета Труд дает на первой полосе (1928. — 30 июня, № 150 (2186)), что лишний раз подчеркивает внимание к этой теме в союзной прессе.
ТРУД 30,06
ХАРЬКОВ, 29/VI. (ТАСС). Выездная сессия Верховного суда Украины вынесла приговор по делу о взрыве в Рутченкове. В приговоре указано: данными судебного следствия установлено, что фирма Тиссена систематически нарушала законы охраны труда рабочих и технической безопасности, обязавшись по договору их выполнять.
В Рутченкове динамит воспламенился вследствие манипуляций погибшего немецкого штейгера Дюссельбека, вскрывавшего ящик с динамитом стальным топориком. Другая причина лежит в поведении представителей советской технической администрации, благодаря своей халатности не воспрепятствовавшей действиям немецких инженеров и штейгеров.
Верховный суд приговорил: инженера Мигая, бывшего заведующего проходкой шахты № 17, к лишению свободы на два года без поражения в правах, с запрещением работать в горной промышленности в течения одного года по отбытии срока заключения; инж. Гольденберга, старшего технического инспектора сталинского отдела труда — к лишению свободы на один год без поражения в правах с запрещением занимать должности в горной промышленности в течение года по отбытии срока заключения; заведующего бюро технической безопасности на Рутченкове Цвинева — к принудительным работам по специальности в течение года с увольнением от занимаемой должности, с запрещением занимать должности по технике безопасноти сроком на 3 года; технического инспектора Рутченковского рудоуправления Кончича — к принудительным работам по специальности на один год; инженер Порли оправдан.
Виновники рутченковского взрыва осуждены // Труд. — 1928. — 30 июня, № 150 (2186). — С. 1.
