Григорий Баланов — директор Рутченковского коксохима

Недолго прожил Григорий Иванович Баланов. Но прожил так, что его, сдается, и упрекнуть не в чем. Где не работал, через трудности, но успеха достигал всегда. По служебной лестнице продвигался с завидным прогрессом. Сколько построил, возвел — не перечесть. За свой труд трижды награжден орденом Трудового Красного Знамени. Словом, память о себе в Кировском районе и в Донецке он оставил хорошую.

Не все то плохо, что рано познается

Жизнь не баловала его с самого детства. И уж абсолютно точно, была не медом, а солидолом да автолом смазана. Едва Грише стукнуло 12 лет, в их дом пришла страшная беда. От тифа в 1919 году умер отец Иван Иванович. Мама, дотоле не работавшая по причине своей болезни, осталась наедине со своей бедою, голодом и недостатком в семье, где, кроме Гриши, еще двое ребятишек. А в городах и весях полыхает Гражданская война. Дилемма — что делать, как дальше жить — в семье не стояла. И так ясно, что старший должен идти работать. Благо, в этом проблемы нет. В ближайшей округе поселка Александровка, что у самого металлургического завода, шахт, организаций, промпредприятий достаточно.

Григорий Иванович Баланов

Гриша выбрал шахту «Центральную», где до конца дней своих работал стволовым отец. Собственно, не он выбирал, а кадровик определил его смазчиком подшипников. Не беда, что руки да брюки в солидоле, нигроле, зато денег на хлеб да соль хватает. Работает Гришка на совесть, с начальством не заискивает, но оно его замечает.

Следующая рабочая ступень подростка — помощник слесаря. Работящий, коммуникабельный, проявляющий интерес к общественной работе — словом, такой, какие нужны комсомолу.

Проходит совсем немного времени, и «комса» цеха избирает его своим вожаком. И не ошибается. Их «первичка» становится одной из лучших на «Центральной». На шахтных собраниях и совещаниях, на районных активах ее отмечают.

Замечают и отмечают работу Баланова городские руководители комсомола. И предлагают ему уже штатную работу — члена бюро райкома и пленума горкома комсомола. Пройдя «обкатку» на комсомольской работе, товарищи делегируют его на взрослую работу — председателем профсоюзного комитета СУРК. Баланов успешно работает в новой должности и одновременно является членом окружкома комсомола и его апелляционно-конфликтной комиссии.

Все идет хорошо, но одно не дает Баланову покоя. Нутром чувствует — грамоты не хватает. Решает и поступает на рабфак химического факультета Донецкого политехинститута.

Пока Григорий грамоту одолевал, ему навстречу на полном скаку с кучей проблем и забот тарный завод, что в нынешнем Ленинском районе находился, приближался. По причине плохой из месяца в месяц работы он был убыточным, кадры отсюда валом валили, производственные мощности не обновлялись. Приближенные к Баланову люди предрекали парню судьбу предшественников опытом побольше и возрастом постарше: поработает полгодика — годик и снимут, как не справившегося с обязанностями. Ох и подвел же 23-летний директор своих «доброжелателей». Начал с обучения кадров, создания условий труда и материально-технического снабжения. Теперь уже не установить, занимались — нет этими вопросами его предшественники, но Баланов занялся серьезно. А через полгода произошло, нет, не чудо, а то, его и следовало ожидать: тарный стал выполнять и перевыполнять план. Появилась прибыль, а с ней и премии. Теперь уже молодой директор был на слуху у партийных и советских городских и областных органов. И не просто на слуху — в резерве на выдвижение. Но то ли места подходящего в тот момент в Сталино для Баланова не нашлось, то ли чтобы не рисковать, направили его замдиректора на Новомакеевский коксохимзавод. Целых девять лет проработал он там. И доказал, что обладает недюжинным талантом организатора производства и умением работать с людьми.

В 1939-м, в возрасте 32 лет, его назначили директором одного из крупнейших на тот момент в отрасли предприятие — Рутченковского коксохимического (с 8 декабря 1934 года имени С. М. Кирова) завода. Задачи новому директору партия и правительство поставили более чем ясные: резко улучшить технико-экономические показатели; поднять рентабельность производства; и, как само собой разумеющееся, — непременное выполнение госплана.

С чего начинать, Баланов уже знал — с кадров. Видел новый директор, люди стараются, стремятся лучше работать, а как это сделать, не знают в силу слабой своей подготовки, а зачастую и обыкновенной малограмотности. И сотни людей садятся за парты в специально созданном для этого учебно-курсовом комбинате. Руководители младшего и среднего управленческого звена обучаются по своей программе, рабочие — по своей, постигая общеобразовательные дисциплины. Первые результаты — уменьшение аварий на производстве, и, как следствие, сокращение простоев, и, как достижение, — выдача по графику кокса из печей. Как ни странно, но эти слагаемые обнажили неготовность системы заводской службы материально-технического снабжения к условиям ритмичной работы. Изучив деловые качества большинства снабженцев, Григорий Иванович пришел к выводу, что в этой цепочке следует заменить главное звено. И назначил начальником отдела А. Джанахая. Годы спустя Антон Иванович был награжден, поочередно, орденом Трудового Красного Знамени и орденом Ленина.

Не умаляя заслуг перед заводом предшествующих его директоров, тем не менее подчеркнем, что с приходом на Рутченковский коксохим Баланова, скажем осторожно, производственно-социальная и общественная жизнь оживилась в разы. Заложены и начали строиться дома для коксохимиков, клуб для рабочих и всех жителей округи. На берегу речки Мокрые Ялы создается пионерский лагерь, благоустраивается стадион, закладывается фруктовый сад. Оперативно решаются проблемы угольного склада, в производственных цехах, на конном дворе… Сейчас неважно, кто сказал тогда, что «Баланов — всему голова». Главное — сказал точно. Он действительно был виден везде и участвовал во всем, что касалось производства, жизни коллектива, семей коксохимиков. В 1940-м достигли того, чего ждали давно: после затянувшегося отставания и торможения завод в февраля выполнил, а затем стал и перевыполнять план. Рабочие, инженерно-технический персонал после длительного прозябания получали премии.

Чемодан с деньгами

В том, что жизнь — это черная и белая полосы, уже давно никто не сомневается. Прошел через это и Рутченковский коксохим.

Уже в июле 1941-го, когда немецкие самолеты раз за разом прорывались в небо над городом, стало очевидно, что эвакуации завода не избежать. На крышах углеподготовки и угольной башни коксового цеха все чаще стрекотали зенитные пулеметы, туда-сюда сновали паровозы. Не хватало вагонов, платформ и тех же паровозов. Но как-то выкручивались, работая при этом и днем, и ночью. Коксовые печи требовалось потушить так, чтобы со временем (в победу верили все) их можно было восстановить. В октябре 1941-го с завода ушел последний эшелон с техникой и людьми. Уехала жена Баланова Берта Яковлевна с детьми, а он здесь, на коксохиме, организует и следит за подрывом производственных мощностей. Как ни стремились, а управились с неблагодарной работой только перед самым приходом немцев.

Особенность поездки в Нижний Тагил, месту эвакуации завода, заключалась в том, чтобы доставить на Урал юридическую документацию, штампы, печать завода и всю его кассу в виде наличных денег в объеме целого чемодана. До Ростова, откуда отправлялся нужный поезд, под постоянным обстрелом на машине так и не доехали. Но это было лишь начало дорожных мытарств. Много труда стоило добыть билет до Сталинграда. С трудом добившись аудиенции с начальником железнодорожного вокзала, объяснив пикантность ситуации (везли зарплату) и возможные (в случае утраты) плачевные последствия, в нужный поезд все же втиснулись, нет, скорее влезли. В пути — очередные проблемы и непредвиденные траты денег. На энные сутки Баланов и Ко, всего четыре человека, осталась без денег. Та провизия, что брали с собой, осталась в машине. А новой купить не за что. Водитель Дмитрий Подушка нет-нет, да и поглядывает на чемодан с деньгами. Его намек энергично поддерживает Николай Карнов, предлагая взять энную сумму, а по прибытии к месту назначения оформить операцию по всем правилам активации. Григорий Иванович откровенный намек понимает и тотчас отрезает: «Ни копейки денег из заводской кассы не возьмем. Это деньги всех рабочих». До самого Нижнего Тагила никто на чемодан с деньгами обнадеживающе уже не поглядывал.

В эвакуации Баланов работал замдиректора Нижнетагильского коксохимического завода. Недолго. 2 мая 1942 года приказом начальника главка НКЧМ его назначили и. о. директора Брянского коксохимического завода. К счастью, и на очередном новом месте он пробыл недолго. В освобожденный от немцев родной город директор Рутченковского коксохима прибыл 10 сентября 1943 года. И вновь суета сует. Но уже радостная до слез.

Телеграмма Иосифа Сталина

До того дня, когда она пришла в Рутченковку, было еще много времени и очень много работы по восстановлению разрушенного войной завода. В первый день, когда приехал Баланов, сам собой собрался митинг. Были на том митинге и пространные, и совсем короткие выступления, но конечная их мысль сводилась к одному: нечего терять время, пора брать метлы, лопаты, носилки тачки, ведра, ломы, кирки, молоты и молотки, другое оружие пролетариата — и за дело. Агитировать в те дни никого не надо было. Люди шли на субботники и воскресники, задерживались после смены, если того требовали обстоятельства, сами. Убирали территорию, рыли траншеи под электрокабели и водопроводы, под фундаменты будущих домов и магазинов. По весне начинают работать новые подразделения — орс, окс, группа капитального ремонта РСЦ. День за днем набирают рабочие обороты основные производственные цеха — коксовый, углеподготовки. На заводе уже тысячи человек. Забота о соответствующих затратам их физического труда питании, отдыхе и досуге все больше выдвигается в ряд первоочередных. На заводе появляется новое подразделение — отдел снабжения. Создаются овощеводческий совхоз «Перебудова», рыбхоз. Весной 1944-го отдел капитального строительства в рабочие дни, а несоюзная молодежь и комсомольцы, вкупе с людьми постарше, в субботники и воскресники энергично строят заводской поселок, названный в 1945-м Победа.

Энтузиазм, с которым трудились люди на восстановлении завода, настолько очевиден, что не увидеть его даже издалека было просто невозможно. За успешные восстановительные работы заводу шесть (!) раз вручалось переходящее Красное Знамя Государственного комитета обороны СССР. Более 60 человек отмечены правительственными наградами.

Коксохимики того времени не скрывают: да, ждали от правительства благодарностей, похвал и награждений, потому как их заслуживали, но чтобы от САМОГО, — нет, не ждали. Иосиф Виссарионович удостаивал своим почтением единицы. 13 мая 1944 года коллектив трудящихся в связи с выдачей кокса поздравил председатель ГКО И.В. Сталин.

«2 часа 41 мин.

Донбасс, Рутченково, Рутченковский коксохимический завод имени С.М. Кирова. Товарищам: Баланову, Гутману, Орлову, Паникаровской.

Поздравляю трудящихся, инженеров и служащих Рутченковского коксохимзавода с успешным восстановлением и вводом в действие четырех коксовых батарей и химических цехов.

Выражаю уверенность, что работники коксохимической промышленности в короткие сроки восстановят коксовые батареи Донбасса и обеспечат коксом восстанавливаемые доменные печи южной металлургии. Желаю Вам дальнейших успехов в работе.

И. Сталин».

Телеграмма эта до недавнего времени была одним из главных экспонатов музея КХЗ.

«SOS» школьного музея

С того времени, когда директорствовал Баланов, прошло уже не одно десятилетие. Завод, переживший так и непонятую до конца большинством людей горбачевскую перестройку, завершившуюся распадом великой державы и ознаменовавшуюся крахом интегрированной экономики и всех ее составляющих, ныне именуемый Донецким коксохимическим заводом имени С.М. Кирова, испытал не одно потрясение. Даже закрывался. Сегодня здесь работают всего две коксовые батареи.

Берущий свое начало аж в 1898 году, он имеет богатую историю. Худо-бедно ее и хранил заводской музей. Пришло время, и стал музей коксохиму обузой. Его закрыли. Тогда-то и решила директор ОШ №83 Надежда Ермакова приютить «сироту» в своей школе, носящей, кстати, имя Г. И. Баланова. Благо, опыт в этом деле имеется. Много лет в ОШ действовал музей, организованный бывшим учителем химии Р.Т. Пругло. Тогдашний руководитель предприятия Геннадий Волокита не только поддержал идею, но и обещал безвозмездно передать все экспонаты школе и помочь ей с ремонтом. В декабре прошлого года в школе побывала делегация во главе с ответственным от коксохима за «музейную кампанию» Анатолием Черноволом и представителями Группы «Метинвеста», принимающей на себя обязательства по ремонту и обустройству школьного музея. Походили, посмотрели, порассуждали, что нужно сделать, чтобы музей отвечал требованиям такого учреждения. И с этими словами удались. С той поры в ОШ №83 для создания музея ничего не делается.

Таким он в памяти остался

О трудовом детстве, юности, отрочестве и зрелых годах Григория Ивановича Баланова мы вкратце рассказали, но очень многого не рассказали о том, что он еще построил, создал, воздвиг почти за 20 лет руководства заводом. Одним из последних его строительным объектов была нынешняя городская больница №26. Еще не старый, но уже и не молодой был в ту пору Григорий Иванович. Здоровье нет-нет, да и пошаливало. Его в больницу. Не спасли. Сердце директора остановилось в апреле 1958 года.

«Это был плотный, крепкий, выше среднего мужчина, с ясным и открытым взглядом, правильными чертами лица, темноволосый, с прядью седых волос, которая придавала ему особую привлекательность. Короче говоря, красивый мужчина. Внешне строгий, на самом деле от него всегда веяло неиссякаемым добродушием», — слова эти принадлежат летописцу завода Александру Холину. Согласиться и принять их как дань памяти Григорию Ивановичу Баланову — наш долг.

• Автор: Анатолий Бирюков
• Источник: Вечерний Донецк