Федор Сергеев родился 19 марта 1883 года. Семья Сергеевых зарабатывала на хлеб отхожим промыслом — подрядами на стройке. Курские крестьяне были желанными рабочими повсюду, поэтому отец Федора редко надолго оставался в селе, а со временем вместе с семьей переехал в Екатеринослав (сейчас Днепропетровск).

Природные способности и трудолюбие помогли Федору успешно закончить реальное училище и сдать экзамены в Московское высшее техническое училище (МВТУ им. Баумана).

Еще в Екатеринославе Федор Сергеев заинтересовался рабочими кружками, распространением нелегальной литературы. Среди студенческой молодежи Сергеев выделялся смелостью и незаурядными организаторскими способностями. Федор активно участвует в студенческих митингах и демонстрациях, за что попал в поле зрения полиции и в 1902 году был исключен из вуза. Во время первого ареста студента Ф. Сергеева в 1902 году, его личность так характеризовалась полицейским отделом:

В числе этих лиц значится студент названного училища Федор Сергеев, прискучивший всем своим товарищам во время сходок в техническом училище назойливой пылкостью к беспорядкам, предлагая разгромление инспекций, сожжение предварительных предупреждений, уличные демонстрации с флагом и тому подобные бесчинства.

Федор Сергее во время обучения в Екатеринославском реальном училище

Федор Сергее во время обучения в Екатеринославском реальном училище

Во время следствия Федор находится в Бутырской тюрьме и по приговору суда отбывает свое первое полугодичное заключение в Воронеже. Именно тогда и определился будущий путь Федора Сергеева. В 19 лет он вступает в ряды Русской социал-демократической рабочей партии и выезжает за границу. В Париже Ф. А. Сергеев знакомится с семьей известного русского ученого И. Мечникова, находит у него приют и учится в школе общественных наук.

Вскоре Ф. Сергеев покидает Францию и возвращается на Родину. Сохранился документ, который сообщает нам точную дату приезда Ф. Сергеева и установления за ним полицейского надзора:

Донесение помощника начальника Волочисского отделения Киевского жандармского полицейского управления железных дорог департаменту полиции о возвращении Сергеева из-за границы.

15 марта 1903 г. Секретно. В департамент полиции.

Согласно циркуляру от 15 января сего года за №400 имею честь донести департаменту полиции, что сего числа возвратился из-за границы по паспорту, выданному Екатеринославским губернатором 12 сентября 1902 года за№1700, бывший студент Федор Андреев Сергеев и направился в г. Екатеринослав. При тщательном досмотре его багажа ничего предосудительного не обнаружено. Об изложенном мною вместе с сим сообщается начальнику Екатеринославского охранного отделения.

Ротмистр (подпись).

В 1903 году начинается нелегальная деятельность Ф. Сергеева в Донбассе. Работая помощником машиниста, Федор общается с рабочими железной дороги, ведет пропагандистскую работу на Брестово-Богодуховском руднике возле Юзовки. Здесь и в других городах Сергеев становится заметной фигурой среди агитаторов и организаторов рабочих кружков и собраний. Его арестовывает полиция и он отбывает заключение в Елизаветграде и Николаеве. Среди донесений Николаевского охранительного отделения ноября 1904 года выделяется рапорт поручика Еремина об опасной нелегальной сходке и аресте Ф. Сергеева:

Из донесения Николаевского охранного отделения Николаевскому градоначальнику об аресте Артема на подпольном собрании организации РСДРП

22 ноября 1904 г. Секретно.

Своевременно из агентурного источника стало известно, что члены Николаевского комитета (организации) Российской социал-демократической рабочей партии решили собраться на сходку с целью подготовки противоправительственной демонстрации…

Для того, чтобы в случае ареста маскировать преступность сходки, было решено устроить ее вроде вечеринки: купить пива, закусок, конфет и принести гармошку и гитару, а при приходе полиции начать пляску (это и было выполнено).

Будучи задержанными при Московской полицейской части, сходочники не желали подчиниться требованиям полиции об отправлении их в участки по месту их жительства и дерзко настаивали, чтобы их всех отправили в тюрьму, причем заявили, что они готовы вынести какие угодно насилия, но в части не пойдут и разделять себя не позволят.

Сергеев, по его словам, недавно выпущен из Елисаветградской тюрьмы.

Из числа лиц, поименованных в прилагаемом при сем списке, до их задержания мне были известны… Сергеев Федор — пропагандист, приехавший в Николаев из Елисаветграда специально с целью пропаганды…

Поручик Еремин.

Документ жандармского управления с описанием примсет Артема

Документ жандармского управления с описанием примсет Артема

Освободившись из тюрьмы, Ф. Сергеев по решению руководства социал-демократической рабочей партии (большевиков) направляется в Харьков и создает там революционную группу под названием «Вперед». Именно тогда в донесениях агентур полиции появляется опасный агитатор по кличке «Артем».

В условиях развития революционных событий 1905 года, деятельность этой группы выходит за рамки агитационно-пропагандистской работы и берет курс на вооруженное восстание. В архивах Харьковского охранительного отделения сохранились донесение о ходе событий в Харькове и непосредственном участии в них Артема:

Справка из дела Харьковского Отделения о неизвестном лице, принадлежавшем в 1905 году к Харьковской социал-демократической организации, в которой он известен был под кличкой «Артем», оказавшийся в действительности Федором Андреевым Сергеевым.

Организовав забастовку служащих Сабуровой дачи, «Артем» как представитель от служащих выступал в заседаниях Губернской земской Управы, назвав себя агентом партии социал-демократов, которому поручен район паровозостроительного завода и Сабуровой дачи. В интересах ареста «Артема», скрывавшегося на «Сабуровой даче», в ночь на 21 декабря распоряжением Генерал-губернатора поручено было полиции произвести обыск на Сабуровой даче, причем, заметив наряд полиции, «Артем» скрылся в палате душевнобольных, что подтвердила тогда и прислуга, указавшая его пальто, калоши и шапку, висевшие на вешалке. Вещи эти признаны агентами Отделения за принадлежащие «Артему «, в которых его видели 12 декабря на Конной площади во время беспорядков. Опознание «Артема» среди больных было невозможным, и сделанная в этом направлении попытка грозила бунтом всех больных, набрасывавшихся на агента Отделения, пытавшегося пройти по палатам, и «Артем «остался не арестованным. Факт пребывания его в числе больных был установлен позже и Врачебным Инспектором. Таким образом, из города Харькова «Артем» скрылся.

Начальник Харьковского Охранного

Отделения, Подполковник (подпись).

После поражения вооруженного восстания рабочих Харькова в декабре 1905 г. Артем выехал в Санкт-Петербург, а потом на Урал с заданием укрепить местную партийную организацию и привлечь новых членов я ее ряды. Но вскоре Артема был арестован и брошен в тюрьму, на этот раз — надолго. Почти три года длилось следствие. Вначале Ф. А. Сергеев находился в Пермской тюрьме, а потом в Николаевских арестантских ротах (Николаевские (Пермские) арестантские роты известны были своим суровым режимом для политических заключенных. Прим. Алексей Федько).

Письма, которые писал Артем из тюрьмы, а потом из Сибири, характеризуют его как незаурядную личность.

12 августа 1908 года Артем пишет из Пермской губернской тюрьмы в адрес Екатерины Феликсовны Мечниковой:

А в смысле режима теперь по всей России одинаково, и шальная пуля даже на воле не менее опасная, чем в любой тюрьме и если на что можно сетовать, как только на то, что пули стали совсем шальные. Что же касается карцера, так ведь темных комнат боятся только дети, пока они не дорастут до 7 лет… Пожелайте мне получить поселение, потому что оправдание, по-моему, не означало бы освобождения, а по-моему, лучше быть заключенным в пределах уезда или волости, чем в тюрьме. Ваш Федя…

Через год Артем все еще находится под следствием, но учитывая его деятельность в Харькове, его пересылают в Украину. Впечатление от принудительного путешествия Артем передает в своем письме от 8 августа 1909 г.:

… Надо сказать, что теперешние путешествия далеко не так привлекательны, как были в добрые старые времена. Самое худшее – это что не дают в дорогу деньги. Ехать три недели и получать ежедневно только два фунта хлеба – 10 копеек – это, значит, быть на карцерном положении во все время пути. Единственное, что хорошо в дороге, это огромная масса знакомств, которые заводятся в дороге. Кого только не приходится встречать в дороге! Рабочие, солдаты, крестьяне, интеллигенты, воры, политики, просто публика. И эти люди путешествуют из края в край… Из Владивостока, Ташкента, Закавказья, из Донецкой области, Западного края, Польши, Москвы, Петербурга, с Дона, с Волги, с Днепра – ото всюду идут, идут без конца сотни и сотни людей. У каждого из них есть свое больное место, он готов без конца говорить о нем. И если бы собрать в одно всю массу разговоров, участников которых был и я, получилось бы огромная картина жизни той части общества, которая не фигурирует в литературе, не имеет своих газет, но которая определяет собой ход нашей жизни. Я бесплодно бился в попытках понять внезапное по виду удаление со сцены того, что мы называли революционным народом. Здесь сразу, без особого труда, мне стало все ясным. И то, каким он был, и то, как и почему его вдруг не оказалось. Как видите, хотя мое путешествие далеко не таково, как Дарвинское или Гумбольдтовское, но оно для меня тоже имело свое поучительные стороны. И все же как вспомнишь бесконечное уханье, брань, лязг цепей, бесконечную цепь обысков, так придешь к убеждению, что вольным пассажиром путешествовать куда вольготнее. Зато не так содержательно.

Пожизненной высылкой в Сибирь закончился суд над Артемом.

Этапом Ф. Сергеева отправили в с. Ипыманское, затерянное среди таежных лесов на Ангаре в Иркутской губернии. В письме к своей сестре Дарье Артем писал, что спасение ждать неоткуда, до ближайшей почтовой станции более 100 верст. Но это не остановило узника, и Артем решает бежать через тайгу к почтовому тракту и дальше через границу в Китай.

Преодолев много препятствий и тяжелую болезнь Артем попадается в Шанхай, где остается жить почти на год. Работая кули, Ф. Сергеев много общается с местным населением и европейцами. Некоторые свои впечатления Артем изложил в своих письмах из Китая:

Жить за чужой счет я не могу… Я… кули. Никакой труд мне не страшен. Пусть англичане лицемерно отворачивались, когда я тащил тележку по городу. Это меня нисколько не трогало… Одна англичанка… кричала на грязного усталого развозчика, что он привозит ей хлеб слишком поздно в 8 часов, а не в 7 часов (я выезжал в 4 часа утра). Я на другое утро привез ей хлеб в 5 часов. Все еще спали, и я прибил к ее дверям записку, в которой по-английски написал, что она напрасно затрудняет меня, заставляя рано приезжать. Она удивилась требовательности кули… Только среди проходимцев всех стран, а только они и представляют европейцев на Дальнем Востоке, возможны такие нравы. Они презирают труд, как презреннейшее из занятий. Они поддерживают легенду о нациях, которые родятся седлами на спинах, и нациях, которые родятся со шпорами на ногах. Жалкая кучка европейцев насильно втискивает новые формы общественных отношений в огромную страну и думает, что их роль они могут разыгрывать столетия…

В Шанхае Артем мечтал о переезде в Европе, но его величество случай привел Артема вместе с другими эмигрантами в Австралию. Артем дает интересную характеристику пятому континенту в начале XX столетия:

Удивительно хорошая, спокойная страна Австралия. В ней чувствуешь себя уверенно. Просторная, богатая, свободная. Не нищета масс, а высшая наиболее развитая форма капиталистической эксплуатации служит здесь основанием для созидания богатств буржуазии. Быстрое накопление капиталов здесь не стеснено ни безумным тратами милитаризма, ни насыщенностью капиталом отдельных отраслей производства, не избытком, а недостатком людей здесь страдает страна. Требование на рабочие руки всегда высоко. Рабочий чувствует себя спокойно, уверенно. Фермер тоже. Хотя и тот, и другой сильно эксплуатируется. Один промышленным, а другой торговым и банковским капиталом. Но им остается еще слишком много, сравнительно с потребностями, и, конечно, сравнительно с европейским рабочим. Но зато у рабочего здесь нет и потребности остро, напряженно мыслить. Он не задается общими вопросами и живет сегодняшним днем. Хочет – идет на работу, не хочет работать – спит или идет в город. Никто не спросит, почему не вышел на работу. На работе ему сделал старшинка, – он бросает инструмент и требует …записку о количестве выработанных часов. Получает в конторе соответствующее количество шиллингов – идет, куда понравится. Прежде всего, конечно, в кабак. Молодежь средних классов пытается проповедовать рабочим христианство, но проповедь эта не прививается, остается такой же бесплодной, как библейская смоковница и служит больше средством организации самой буржуазной молодежи. Везде интересуются спортом. Все газеты переполнены отчетами о предстоящих, настоящих и прошедших матчах – велосипедных, бильярдных, лодочных, футбольных и прочее и прочее… Во всем Квинсленде нигде нет театра, кроме Бризбена. Здесь на сто верст кругом нет даже иллюзиона (синематографа). В ближайшем городе Уорике, центре здешнего округа, нет ничего, кроме лавок, кабаков и публичных домов, конечно, спортивных клубов. Рабочая партия на весь Квинсленд издает только одну еженедельную газету.

Газета «Эхо Австралии» с заявлением Артема. 12 июдя 1912 года

Газета «Эхо Австралии» с заявлением Артема. 12 июдя 1912 года

За шесть лет вынужденной эмиграции в Австралии Артем работал на разных «должностях» — батраком, землекопом, подсобным рабочим, но всегда он был в центре рабочего движения. Сначала Ф. А. Сергеев возглавляет союз русских эмигрантов, постепенно занимается объединением сознательной части рабочих в социалистическую рабочую партию. Артем издает газеты «Эхо Австралии», «Вести русских эмигрантов», руководит борьбой рабочих за свои права, прежде всего, свободу слова, собраний и др. В октябре 1913 года Артем пишет письма на Родину, где излагает свои мысли по этому поводу:

…У нас сейчас в самом разгаре файт за фри спич, а по-русски: борьба за свободу слова. Как видите, такая борьба возможна и в Австралии. Уже около дюжины тюремных приговоров социалистам вписаны в историю Квинслендского суда, и еще не одна дюжина будет вписана. И как вы думаете, за что? За то, что люди осмелились говорить, не имея письменного разрешения на то от начальника полиции; при этом на суде неизменно фигурирует циркуляр начальника – не разрешать социалистам говорить в воскресенье… Мы решили вести борьбу до конца. Каждое воскресенье наши ораторы выходят говорить; говорят всегда на том же месте; их арестовывают, но симпатия масс, очевидно, уже на нашей стороне. Тысячи народа собираются слушать наших ораторов. И с каждым воскресеньем народа прибывает все больше. Мы ожидаем каждый момент, что полиция от отдельных арестов перейдет к организаторам этой борьбы и арестует комитет борьбы за свободу слова. Тогда и вашему покорному слуге придется заняться исследованием сходств и различий пенитенциарных учреждений абсолютной монархии и демократической республики. Возможно, что я и не дождусь этого, и обстоятельства заставят выйти на улицу раньше. Мы думаем, что мы выиграем в этой борьбе очень много; нас здесь почти не знали раньше. Нам очень многие сочувствуют сейчас. Я суечусь, как всегда…

Предчувствия Артема вскоре оправдались. Полиция Брисбена арестовала «Большого Тома», так звали Артема в Австралии, обвинив в организации митинга без разрешения властей. Находясь в австралийской тюрьме, Артем смог сравнить условия содержания узников в «пенитенциарных учреждениях абсолютной монархии и демократической республики». В своем очерке «Брисбенская тюрьма» Ф. Сергеев писал:

Давно Кропоткин где-то писал, что тюрьма – университет преступности. Одним из таких университетов является Бризбенская тюрьма – Бога-Род. В этой тюрьме арестанты, пусть они будут преступниками, но все же люди, физически и умственно калечатся. Бога-Род – это утонченная пытка, усовершенствованное бескровное орудие убийства. … Наиболее мерзкая и оскорбительная для арестанта церемония происходит после пятичасового звонка. Сейчас же после звонка арестанты надевают тужурки, развязывают шнурки у ботинок – приготавливаются к обыску. Через 5 минут раздается вновь колокол, и мы выстраиваемся перед воротами. Один из надзирателей вызывает нас по двое в коридор, где стоят еще два надзирателя. Арестант подходит к надзирателю, обыскивается ощупыванием всего тела, снимает ботинки и трясет ими перед надзирателем, показывая, что в них ничего не спрятано. Затем арестант проходит в свое здание, по дороге отдавая честь начальнику тюрьмы, который всегда присутствует при этой церемонии. Наконец арестант в камере, но глумление над ним еще не окончено. Вслед за тем раздается: «Такой-то здесь?» Арестант откликается: «Да, сударь». И дверь замыкается. Вскоре раздается звонок дежурного надзирателя – это помощник начальника обходит камеры и лично удостоверяется, что камеры замкнуты, и замкнуты не пустыми. Для этого сию минуту после свистка арестант должен стать у двери и, высоко протянув руку, показывать ее в окошко над дверью, за которой слышится ощупывание звонка. Наконец-то я один! Наконец-то длинный тюремный день, полный массы как будто ничтожных, но очень тягостных притеснений и оскорблений, прошел! Наихудшая часть тюремной жизни все-таки день, когда все направлено против тебя, когда вокруг чужие, стерегущие тебя люди. Тяжелые бесконечные тюремные ночи, зато заключенный проводит наедине со своими мыслями, воспоминаниями, вдали от своих врагов…

Находясь длительное время в Австралии, Артем имел возможность сравнивать не только тюрьмы, положение рабочего класса в Австралии и России, но и другие сферы общественной жизни, причем, не всегда это сравнение было в пользу Австралии. Так, относительно системы образования и методов воспитания детей в школах Австралии, Артем пишет Е.Ф. Мечниковой 2 декабря 1912 года.

…Ваша старшая дочь, если не ошибаюсь, ей я пожелаю никогда не говорить об Австралии то, что говорили нам, когда мы были школьниками. В искусстве убивать в человеке его независимость, волю и стремление к познанию Новый Свет далеко опередил Старый. Не говорю уже о политической жизни, я много писал о ней. Но недавно в разговоре с «почти» социалистом учителем я до смерти рассмешил его, сказав, что в русских школах учеников палками не бьют, русские дети боятся здесь ходить в школы, потому что в австралийской школе бьют беспощадно… Он находил нелепым мое уверение не необходимо для воспитания и искренне посчитал хвастовством (как и все присутствующие) мое заявление, что ни я, ровно как ни один из моих сотоварищей, никогда и ни разу и никем из учителей не были ударены. Они иронически переговаривались, когда я говорил, что в России учитель, ударивший ребенка в школе, где я был, немедленно был бы уволен. Ну, разве же это несвободная страна для учителей, эта Австралия, где они бьют малышей, сколько душе угодно? И эта жестокость и невежество через 150 лет после Руссо. Боюсь, что усталость и нездоровье навеяли слишком много пессимистического тумана на мои описания. Но я по обыкновению пишу, что чувствую. Ваш Федя.

Артем интересовался развитием событий в России и ждал малейшей возможности, чтобы выехать на Родину. Пишет, что он вернется, как только почувствует, что он нужен. Падение монархии в начале 1917 года призвало Артема домой. Он оставляет Австралию и через Китай попадает во Владивосток. По дороге домой Артем телеграфирует о своем скором прибытии:

Возвращаясь из Австралии, шлю привет товарищам и соратникам в борьбе за освобождение рабочего класса от всякого гнета и эксплуатации. Надеюсь скоро быть снова в вашей среде. С братским приветом когда-то Артем, а ныне Ф.А.Сергеев. 25 июня 1917 г.

Летом 1917 года Ф. А. Сергеев направляется на работу в Донбасс, избирается на І областной конференции РСДРП (б) Донецкого и Криворожского бассейнов секретарем обкома. Именно в то время формируется уверенность Артема, в том, что Донецкий и Криворожский районы должны быть единым экономическим регионом. В сложной политической обстановке Артем руководит работой II областного съезда Советов рабочих и крестьянских депутатов в октябре 1917 года., принимает непосредственно участие в октябрьском вооруженном восстании в Петрограде и 30 октября возвращается в Харьков, где возглавляет Военно-Революционный комитет и Совет рабочих и солдатских депутатов.

В декабре 1917 года Артем выступает с докладом на І Всеукраинском съезде Советов о текущем моменте и задаче Советов на Украине.

Артем — председатель совнаркома Донецко-Криворожской республики

Артем — председатель совнаркома Донецко-Криворожской республики

В новосформированном Правительстве Артем занимает должность Народного секретаря по торговле и промышленности. Но наибольшей известности Ф. Сереев добивается на должности Главы Совнаркома Донецко-Криворожской Республики. 27 – 30 января 1918 года состоялся IV областной съезд Советов рабочих и солдатских депутатов Донецко-Криворожского бассейна, который и взял путь на создание автономной республики. 14 февраля 1918 года газета «Донецкий пролетарий» напечатала Постановление IV съезда Советов бассейна, где было определено следующее:

  • выделить область в Донецкую республику;
  • национализировать угольную промышленность;
  • принять постановление «о введении для шахтеров ежегодных двухмесячных отпусков.

С целью отладки хозяйственной деятельности и управления экономикой республики съезд создал Южный областной Совет народного хозяйства. Главой Совета и комиссаром народного хозяйства стал Артем. Под его руководством был разработан план восстановления шахт и рудников, национализации основных промышленных предприятий. Совет руководил районными совнарпромами, фабзавкомами, контрольными комиссиями национализированных предприятий.

Но в условиях наступления австро-германских войск на территорию Украины Артем вынужден оставить роботу по реализации хозяйственного плана и сосредоточиться на мобилизации сил для обороны, а потом эвакуации сил и ресурсов республики.

Идея автономной от Украины Донецко-Криворожской республики обосновывалась в том время тезисом, что республика не попадает под юрисдикцию межгосударственного соглашения относительно вступления немцев на территорию Украины. Совнарком Донецко-Криворожской республики шлет ноту протеста Германскому правительству относительно оккупации территории Донбасса. Но реальные силы были к тому времени не на стороне новообразованной республики, а надежда на тезис об «отделенности» руководства Донецко-Криворожской республики была критически оцененная В. И. Лениным: «…она (республика) все равно будет включена в состав Украины, и немцы ее будут завоевывать, поэтому без толку отказываться от единого фронта обороны Украины».

Артем во время работы в Донбассе

Артем во время работы в Донбассе

Именно тогда формируется Донецка пролетарская армия из рабочих и красноармейцев Донбасса. Организационную работу по созданию вооруженных отрядов проводил центральный штаб, наховшийся в Юзовке.

Наступление германских войск и недостаток сил и времени на организацию защиты Харькова обусловили спешную эвакуацию и прорыв с боями отрядов пролетариата и Красной Армии к Луганску, а потом к Царицину. Недостаток хлеба и необходимость организации продовольственного обеспечения армии и центральных районов обусловили выезд Артема к Северному Кавказу.

На Украину Артем возвращается в ноябре 1918 года и вместе с Антоновым-Овсеенко и Затонским возглавляет вооруженные силы. Революционные события в Германии предопределяют выход немецких войск с территории Украины. В начале 1919 года Ф. А. Сергеев занимает должность комиссара пропаганды, руководит военным отделом и становится заместителем Главы Правительства.

В конце марта в г. Славянске (к тому времени город принадлежал к Харьковской губернии) состоялся І Донецкий губернский съезд Советов, где был избран губисполком и разработан план восстановления шахт Донбасса.

Съезд поручил губисполкому разработать проект расширения границ Донецкой губернии в составе всего Донецкого бассейна. Уже тогда подчеркивалась экономическая необходимость присоединения к Донецкой губернии Славянского района, Краматорска и некоторых районов Харьковской губернии. Угольные районы Войска Донского (район Макеевки, Чистякова и др.) также рекомендовалось рассматривать как территорию Донецкой губернии.

Решение съезда обращало внимание на то, что Донбасс разбросан по разным губерниям и должен быть «собран» в геологических границах, обеспечивая производственное единство.

Мандат Артема. 1919-1920 гг.

Мандат Артема. 1919-1920 гг.

В начале апреля 1919 года губисполком переехал в Бахмут. Главой губисполкома был избранный Артем.

К маю 1919 года подготовительные работы по образованию новых границ Донецкой губернии и внутреннее строение были восновном закончены. На месте уездов было создано 12 районов, но наступление армии Деникина не дало возможности завершить административную реформу по выделению Донбасса. Эта работа была закончена уже в 1920 году.

Летом и осенью 1919 года Артем тяжело болеет тифом, потом выезжает в Башкирии на партийную работу.

Партийный билет Артема. 1919-1920 гг.

Партийный билет Артема. 1919-1920 гг.

Сложные задачи по восстановлению промышленности Донбасса снова возвращают Артема на Украину. В это время, оценивая последствия гражданской войны, газета «Трудовая армия» писала:

Кругом опустошение, везде следы разрушительной работы варваров XX века: разрушены заводы и электростанции, уничтожены машины и станки, взорваны мосты, сожжены элеваторы с хлебом, испорчены паровозы и вагоны, потоплены суда.

В апреле 1920 года Артем снова, как и в 1919 году, избирается главой Донецкого губисполкома. 16 апреля 1920 года, было принято Постановление Правительства о выделении Донбасса в единый территориально-экономический район и образование Донецкой губернии, на базе которой в дальнейшем были образованы Донецка и Луганска области.

В это время Артем занимается планом восстановления угольных шахт Донбасса. За его мысленным взором, необходимо запустить 35 крупных шахт — «левиафанов», которые должны спасть промышленность. Но без укрепления кадрового состава, улучшения бытовых условий, выделение средств на восстановление шахт этот план реализовать невозможно и Артем дает срочную телеграмму в Харьков Ф. Дзержинскому с просьбой помочь шахтерам Донбасса c поставкой всего необходимого.

В августе 1920 г. Артем в составе делегации Украины принимает участие во II Конгрессе Коминтерна. Не возвращаясь домой, Артем во главе профсоюзной делегаций едет в Западную Европу (Норвегию, Германию, Чехословакию). По возвращении на Родину Артем работает на должностях секретаря Московского комитета РКП (б) и Члена Совета труда и обороны. В начале 1921 года развернулась дискуссия о роли профсоюзов в строительстве нового общества и Артем становится Главой ЦК Рады горных профсоюзов России.

Потребность дореволюционной России в угольном топливе на 3/4 удовлетворял Донбасс, поэтому Артем в первую очередь выезжает в Донецкому бассейну. Весной 1921 года Артем побывал в Юзовке, Макеевке, Дебальцево. В этих шахтерских городах Артем непосредственно сам спускается в шахты, знакомится с условиями работы шахтеров, общается с горняками по наболевшим вопросам быта и заработной платы.

Артем. Фото 1921 года

Артем. Фото 1921 года

В апреле 1921 года в Бахмуте Артем принимает участие в заседаниях І съезда Союза горняков Донбасса. «Горнорабочие являются самой организованной частью пролетариата,» — подчеркивал в своем выступлении Артем 11 апреля 1921 года. Оценивая работу Совета горняков в Донбассе, Артем отмечал, что авторитет Совета среди трудящихся значительно выше, чем в других районах Советской Республики и что первое место в этом отношении занял Юзовский район с его 32 тысячами горняков.

Это была последняя встреча Артема с Донбассом.

Последнее фото Артема. Возле аэровагона во время работы III Конгресса Коминтерна и І Конгресса Профинтерна. 23 июля 1921 года

Последнее фото Артема. Возле аэровагона во время работы III Конгресса Коминтерна и І Конгресса Профинтерна. 23 июля 1921 года

В июле 1921 года Артем в составе делегации РКП (б) принимает участие в работе III Конгресса Коминтерна и І Конгресса Профинтерна. На 23 июля Артем запланировал знакомство иностранных гостей-делегатов с Подмосковным угольным бассейном под Тулой. Для поездок была выделена по распоряжению Главкома республики С. С. Каменева аэродрезина новой конструкции. Возвращаясь в Москву, аэровагон сошел с рельс. В катастрофе погиб Артем и еще несколько гостей. На следующий день вышло официальное сообщение об этой катастрофе:

Москва, 25-VII.

24-го июля, в 6 часов 35 минут, по Курской дороге на 104 версте от неизвестной пока причины сошел с рельс аэровагон, в котором находились делегаты конгресса Коминтерна и несколько пассажиров, выехавших из Москвы для ознакомления с фабриками и заводами Московского района. Из находившихся в вагоне 22 человек убито 6 человек, в том числе: Гейвуд (Англия), Гейбрах (Германия), Гюго Опарт (Германия), Константинов(Бол-гария), председатель ЦК Союза горнорабочих товарищ Артем и Абаковскип (Абаковський — конструктор аеровагону — В. Д.). Тяжело ранено 6 человек, из которых серьезно пострадал тов. Поль Фриман (Австрия). Все они помещены в больницу. Остальные пассажиры отделались более или менее легко. К выяснению причин катастрофы принимаются энергичные меры. Следствие ведут сотрудники Народного Комиссариата Путей Сообщения и М. Ч. К.

Жена Ф.А.Сергєєва Елизавета Львовна осталась одна с четырех месячным мальчиком на руках. Это уже потом генерал-майор Артем Федорович Сергеев станет заметной фигурой среди полководцев Великой Отечественной войны, а тогда, 24 июля 1921 года, тяжело было представить будущее семьи Артема. Как упоминала позднее Е.Л.Сергеева:

Узнав о несчастье, ко мне пришла Надежда Константиновна Крупская. Пришел Михаил Васильевич Фрунзе и еще другие товарищи. Утешали, — говорили, что не оставят в беде нас с малышом, всем обеспечат.

«Не надо, — ответила я. — Ведь сейчас так много погибших, так много сирот. Я должна сама обеспечить себя и сына.»

Итоги работы следственной комиссии не обнародовались, поэтому и сейчас тяжело назвать причину и виновников этой катастрофы. Прощание с телами погибших состоялось в Колонном Зале Дома Советов. Похороны состоялись 28 июля на Красной Площади.

А уже 3 августа 1921 года Всеукраинский Центральный Исполнительный Комитет принимает Постановление об увековечении памяти товарища Артема (Сергеева), а именно:

Учитывая огромные заслуги товарища Артема (Сергєєва) перед революцией и пролетариатом и, особенно, перед рабочими горной промышленности Донецкого бассейна, для увековечения имени знаменитого борца за освобождение рабочего класса в пам ‘яти будущих поколений трудящихся Всеукраинский Центральный Исполнительный Комитет Постановил:

3. Соорудить тов. Артему (Сергееву) памятник, для чего поручить Наркомосвіти объявить конкурс на представление соответствующего проекта.

Проект памятника Артему в Бухмуте. Скульптор - Иван Квалеридзе (справа)

Проект памятника Артему в Бахмуте. Скульптор — Иван Квалеридзе (справа)

Памятник Артему в Бухмуте. 1924 год

Памятник Артему в Бахмуте. 1924 год

Памятник Артему в Бухмуте. Групповое фото возле памятника. 1924 год

Памятник Артему в Бахмуте. Групповое фото возле памятника. 1924 год

 

    Текст и фото:

  • Дєдов В.М. Творчі здобутки Івана Кавалерідзе в Донбасі. науково-популярний нарис. Слов’янськ, «Печатный двор», 2002, 78с. з іл.
  • Перевод с украинского: Алексей Федько


3 Комментарии

  • dronton

    О том, как Артем скрывался на Сабуровой даче, я слышал от прабабушки. Её муж (врач) и главрач Сабуровой дачи скрывали Артема, и взбунтовали палату буйных. Поэтому обыск был невозможным. Затем Артема вынесли в гробу и вывезли с территории больницы.
    Впоследствии (при Советах) главрач работал в женской консультации — принимал одежду у посетителей. А мой прадед стал правительственным врачом, но скоропостижно скончался от туберкулеза желудка. В благодарность от матери вылеченного ребенка — простой крестьянки — та принесла кувшин молока. День был жаркий. Прадед прочитал лекцию и выпил некипяченго холодного молока. Корова была туберкулезной.

    Изменить
  • Михаил

    Здравствуйте!
    Не знаете ли, кем было сделано опубликованное вами групповое фото возле памятника Артёму в Бахмуте-Артёмовске, 1924 год?
    С уважением,
    Михаил, Michaelz20@gmail.com

    Изменить
  • Алексей Федько
    Алексей Федько

    Михаил, к сжалению в книге-источнике автор не указан. Указаны только источники фотографий: архивы Артемовска, Харькова и Донецка

    Изменить

Войдите, чтобы оставить комментарий