Глубоко под землей. Как добывали уголь в послевоенном Донбассе

Едва успели откачать воду из горных выработок, затопленных во время «хозяйничанья» немцев в Донбассе, как начальнику шахты сказали в обкоме партии, что уголь нужно дать как можно скорее и гораздо больше, чем полагалось по плану.

Но как это сделать? Опытных шахтеров мало (Донбасс тогда лишь недавно освободили от немцев), врубовая машина всего одна, вагонеток для откатки угля не хватает…

Да, это было, казалось, совершенно невозможно.

— Что бы ты сделал на моем месте, Иваненко? — спросил начальник шахты машиниста врубовой машины. — Что?

— Надо цикловать лаву…

Начальник шахты прекрасно знал, что это значит: добывать уголь по циклу. Врубовая машина должна очень быстро подрубить угольный пласт, навалоотбойщики — убрать уголь. И опять в уголь врезается врубовка… И все это строго ритмично, по часам и минутам. Если удастся организовать работу таким образом, врубовая машина покажет наибольшую производительность — время ее вынужденных простоев будет наименьшим. И тогда шахта сможет выдавать много угля.

Машинист должен был начать. Если он выдержит быстрый темп, это наполовину решит успех дела.

Казалось, главное — в темпе!

Но беда подстерегала начальника шахты в другом месте. Когда он вместе с Иваненко спускался в шахту, он думал только об одном — темп врубовки! — и упустил другое. И это «другое» вмешалось в дело в самый критический момент и спутало карты.   ,

Вот как все это произошло.

ПОДЗЕМНАЯ МАШИНА

Они сидели в лаве перед пластом угля и соображали, как лучше пустить врубовку. Лава — пространство между двумя подземными галереями — штреками, прорезающими угольный пласт. Уголь выбирают в лаве между этими штреками. Так как пласты угля в Донбассе обычно наклонены, — один штрек оказывается выше второго. Добытый уголь доставляют под уклон в нижний штрек; верхний — вентиляционный: по нему из шахты выводится на поверхность испорченный воздух. Что же надо было сделать Иваненко?

Люди под землей научились использовать одну из самых могущественных сил природы — силу тяжести.

Представьте, что вы стоите у подножия крутого холма. Вам надо отвоевать у него несколько метров горизонтальной площади. С чего начать? Взобраться наверх и выбрасывать грунт лопату за лопатой, пока не доберетесь до основания холма? Тяжелый, неблагодарный труд.

Двигаясь по лаве, врубовая машина прорубает в нижней части угольного пласта щель. Пласт как бы нависает над этой щелью и теперь его легко обрушить

А нельзя ли использовать какое-нибудь природное условие?

Грунт, как и всякое тело на Земле, имеет вес. Его мы и привлечем себе в союзники. Мы не будем взбираться наверх, а начнем копать снизу: вдоль всей длины стены сделаем подкоп. И тогда всю массу земли, расположенную выше, легко обрушить, а затем убрать|

Так же поступают и горняки, добывая уголь. Только «подкоп» — подбойку — они производят не лопатой, а врубовой машиной. С ее помощью в нижней части угольного пласта прорезается узкая глубокая щель и уголь как бы повисает, держась лишь силой сцепления с расположенными над ним породами. Его легко обрушить: на помощь шахтерам приходит собственный вес угля. Итак, машинисту предстояло сделать щель на всем протяжении лавы — и сделать это быстро.

Щель, решавшую сейчас, казалось, успех всего дела, должна была прорезать замечательная машина. По форме она напоминает приплюснутое тело крота, действует как пила, а по весу почти не уступает среднему грузовику — две тонны.

Врубовая машина с помощью особого режущего приспособления — бара — прорезает в угле паз, подобно тому кнк фреза в станке вбирает узкую выемку в обрабатываемой детали. Но фрезерный станок неподвижно закреплен на фундаменте, а врубовка медленно ползет в лаве вдоль пласта, сама себя подтягивая на стальном тросе особой лебедкой, помещенной в теле машины.

Перед конструкторами всегда стоит одна и та же задача: как расположить все детали, из какого материала их сделать, чтобы машина занимала как можно меньше места. Для конструкторов подземного горного оборудования эта задача — одна из самых важных, пожалуй даже важнейшая. Ведь угольный пласт имеет часто очень небольшую толщину, или, как говорят горняки, мощность. Высота пространства, где должна работать врубовая машина, часто едва достигает полуметра. Попробуйте поместить в этом пространстве сложный механизм такого же веса, как грузовик!

И вот все детали врубовой машины инженеры расположили одну за другой. В передней — ведущей — части разместили барабан, наматывающий трос при движении машины. В средней части установили электромотор и контроллер для пуска этого двигателя. Третья часть машины — режущая — расположена сзади. От нее перпендикулярно в сторону отходит «рука» машины — бар. Это рама, в которой на зубчатых колесах, как в велосипеде, движется режущая цепь. В каждое звено ее вставлены острые зубья, которые и режут уголь. Машина имеет высоту всего около 30 сантиметров и ширину 70 сантиметров. Бар достигает длины двух метров. Почти на все это расстояние он врезается в пласт угля и, двигаясь, пропиливает в нем щель — подрубает уголь.

Все три части врубовки легко отделяются друг от друга. В случае необходимости срочно отремонтировать машину, от нее целиком отделяют поврежденный агрегат и быстро заменяют его другим, исправным.

Эта машина проделала длинный и извилистый путь развития, прежде чем стать такой, какой мы ее знаем сегодня. В конце первого десятилетия нынешнего века на одной из шахт Донбасса появилась первая врубовая машина. Она была похожа на современную врубовку так же мало, как самолет Блерио на наши «лавочкины» или «ильюшины». То было громоздкое, неуклюжее сооружение, подрезавшее уголь зубчатым диском на глубину менее метра.

В 1929—1930 годах Горловский завод выпустил первую советскую врубовку «ДТ» (донецкая тяжелая). С этой поры, и началось победное шествие врубовой машины по шахтам сперва Донбасса, а затем и других угольных бассейнов. Завод выпускал все новые и новые типы, пока не пришел к широко распространенной сейчас конструкции «ГТК» — ЗМ (Горловская тяжелая канатная).

Работу урезания во врубовой машине выполняют зубки режущей цепи. Потому-то этой маленькой детале машинист всегда уделяет очень много внимания. От ударов об уголь зубки затупляются, и машинист всегда следит за их состоянием, чтобы вовремя заменить затупившиеся новыми, острыми.

Мягкие угли режутся стальными зубками. Но для твердых углей или же таких, в которых встречаются включения других твердых минералов, например колчедана, стальные зубки ставить невыгодно — они быстро затупляются. Такие зубки надо часто заменять, а это требует остановок машины.

Поэтому в последние годы стали применять стальные зубки, оправленные твердыми сплавами, например сталинитом.

Стальное тело зубка придает ему вязкость — способность не ломаться при ударах — и прочность, а сталинитовая наплавка — твердость и большое сопротивление истиранию.

МЯГКИЕ «ПАЧКИ»

Нет спора — в лаве была прекрасная машина. Но для того чтобы решить задачу, поставленную перед собой людьми, спустившимися сейчас в шахту, — прорубить щель как можно быстрее и работать по циклу, — нужно было использовать еще кое-что помимо машины. Иваненко должен был привлечь на свою сторону в качестве помощника саму природу — такова особенность работы машиниста врубовой машины.

Моряки парусного судна стараются уловить силу ветра, лыжники пользуются способностью снега уменьшать трение, планеристы — восходящими токами воздуха.

50 тысяч вагонов угля смогут дать дополнительно шахтеры в 1950 году, если снизить зольность угля всего на 1 процент

Иваненко собирался воспользоваться одним свойством строения угольного пласта, чтобы ускорить работу. Это — интересное свойство; оно связано с происхождением угольных пластов.

Много миллионов лет назад на месте нынешних угольных бассейнов плескались волны теплых морей. Климат тогда был жарким и влажным. Моря мелели, заболачивались. На болотах вырастали пышные заросли громадных папоротников, хвощей, плаунов и других деревьев. Все это богатое растительное царство росло и существовало за счет химических веществ почвы и воздуха. Зеленые растения использовали энергию Солнца для превращения неорганических веществ в органические. Накопив за свой век солнечную энергию, растения умирали. На дне болот остатки растений крошились, спрессовывались, подвергались действию бактерий, происходило обугливание — растительные остатки теряли значительную часть химических веществ, входивших в их состав, в то время как почти весь углерод оставался. Образовывался торф. Под воздействием внутреннего тепла Земли и давления вышележащих слоев, под действием особых бактерий торф прессовался, спекался, обугливался — превращался в каменный уголь. А на поверхности Земли, там, где некогда высился лес, уже снова бушевали воды нового моря… Так повторялось несколько раз.

И вот теперь, копая шахту, мы встречаем несколько слоев угля вперемежку со слоями других горных пород. Но и внутри пласта сам уголь состоит, как говорят горняки, из «пачек» — угольных слоев, заметно отличающихся друг от друга своей твердостью. Происхождение пачек понятно, если вспомнить, что уголь образовался  из ряда напластований погибающих растений.

Вот это-то свойство угольного пласта — слоистость его строения — и надо было использовать машинисту, прежде чем начать работу. Иваненко внимательно всмотрелся в срез угля, Если выбрать наименее твердую пачку, в ней быстрее можно прорубить щель, а темпы сейчас решали, Но не так-то просто было выбрать нужную пачку угля в лаве, Иваненко испытывал противоречивые  чувства. Конечно, в мягкой пачке он  быстрее выполнит свою задачу. Но если мягкая пачка окажется вверху, тогда по ней идти невыгодно — останется слишком много земника. то есть нижних неподрубленных слоев угля, прилегающих к «пустым» породам. Впоследствии его придется разрыхлять взрывами, и при этом много пустой породы неминуемо смешается с углем, повысив его зольность. Каждый лишний процент зольности резко снижает качество драгоценного топлива. Обычно в угле содержится 10-20 процентов негорючей породы. Этот процент и называется зольностью.

По плану послевоенной пятилетки, в 1950 году должно быть добыто 250 миллионов тонн угля. Если зольность снизить всего на один процент, страна получит дополнительно 2,5 миллиона тонн угля — 2,5 тысячи двадцативагонных поездов.

В получении этого дополнительного топлива большую роль могут сыграть машинисты врубовых машин, если они научатся правильно выбирать слой угля, по которому надо вести подрубку.

Человек под землей решил сложную задачу по-государственному: он собрался вести подрубку угля по наименее твердой пачке из тех, что ближе всего лежали к почве лавы. Иваненко подложил под врубовку балки, доски и. тем самым подняв машину на нужную высоту, повел бар по выбранной им пачке.

СОЮЗ С ОПАСНОЙ СИЛОЙ

Но даже правильно выбрав пачку из тех, что лежали не особенно высоко от «пола» лавы, Иваненко вскоре понял, что срок, поставленный перед ним начальником шахты, выдержать очень трудно. Надо ускорить подрубку щели.

Это можно было сделать. Но для этого следовало использовать на первый взгляд опасную силу — давление верхних пластов земли, ту силу, с которой п шахтах приходится бороться с помощью различно устроенных креплений, подпирающих нависшую над лавой земную толщу.

Многие десятки миллионов лет отделяют  нас от времени,  когда шло образование угольных пластов. За это время на нашей планете не раз происходили гигантские катастрофы: землетрясения, взрывы, извержения. Земная кора меняла свое строение: горы проваливались, на их месте образовывались глубокие впадины, а со дна морей поднимались высокие хребты. Понятно, что и пласты угля давно уже перестали лежать горизонтально. Местами они поднялись, а местами опустились глубоко в недра земли.

Многотонная тяжесть горных пород разрыхляет угольный пласт и выжимает его в забой

Часто пласты угля оказываются так глубоко, что испытывают значительное давление от веса находящихся над ними горных пород. Правда, на пласт давит не весь столб пород, расположенных вверху. Часть этого давления уравновешивается в вышележащцх слоях грунта. Но все же давление очень велико и измеряется десятками тонн.

Пока пласт полезного ископаемого лежит в спокойном состоянии, все силы, действующие на него, в том числе и сила тяжести вышележащих пород, находятся в равновесии. Но как только мы начинаем отбивать уголь и отправлять его на поверхность земли, это равновесие нарушается: горные породы стремятся прийти в движение, чтобы заполнить пустоту выработанного пространства.

Что же происходит с пластом угля?

Сверху на него давит многотонная тяжесть горных пород. Снизу и с трех сторон он испытывает противодавление почвы. Лишь забой является единственным направлением, куда он может свободно двигаться, сдавленный отовсюду.

Вот тогда и происходит явление, называемое отжимом угля. Окружающие породы, если, конечно, они более тверды, чем уголь, сами выжимают его забой, разрыхляют.

Чтобы воспользоваться этим явлением, Иваненко приказал подчиненному крепильщику отнести стойки, поддерживающие кровлю выработки, на 30-40 сантиметров от груди забоя. Тогда породы будут давить главным образом уже не на стойки, а на уголь. Пласт начнет крошиться, размягчаться. Этого только и ждет машинист: в размягченном угле можно быстрее прорубить щель.

Чтобы лучше использовать собственный вес угольного пласта, искусный машинист располагает забой параллельно трещиноватости угля, или, как говорят, по кливажу (кливаж — это естественные микроскопические трещины). Тогда уголь легче скалывается.

ВЗРЫВ В УПРЯЖКЕ

Для обрушения подрубленного угля взрывом в забое пробуривают скважины — шпуры. В них помещают определенные порции взрывчатых веществ и затем забивают глиной, песком, породой или какой-нибудь другой забойкой.

После этого заряд в шпуре взрывают. Газы, образующиеся вследствие разложения взрывчатого вещества, разложения взрывчатого вещества, под действием высокой температуры взрыва, расширяются и производят нужную нам работу. Они дробят породу и отрывают куски ее от забоя.

Как же человек управляет взрывом? Если шпур пробурить перпендикулярно плоскости забоя, то заряд произведет самую незначительную работу: почти все его усилие будет направлено на то, чтобы выбросить забойку и немного раздробить и уплотнить горную породу вокруг шпура.

Но инженеры придумали другой способ расположения шпуров, при котором взрыв отрывает горную породу. Для этого шпуры бурят наклонно, под углом к плоскости забоя. Теперь газам не остается ничего, кроме того, как оторвать, отколоть породу. Если же пробурить несколько таких наклонных шпуров, то результат взрыва будет во много раз больше.

Когда надо оторвать как можно больше породы, в центре забоя пробуривают несколько сходящихся в конце шпуров, заряды в которых взрываются в первую очередь. Все последующие шпуры взрываются уже тогда, когда есть новая обнаженная поверхность после первого взрыва.

Так действуют во время самой трудной работы — проходки новых горных выработок в твердых породах.

Пока идет уборка взорванной породы, другие работы в забое приостанавливаются. И тогда горняки задумались:

«А нельзя ли и во время уборки породы вести бурение?» Казалось — нельзя. Выброшенная взрывом порода не дает возможности подступиться к забою до тех пор, пока ее не уберут. Но ведь люди научились управлять взрывами, изменять их силу и направление. И шахтеры предложили на некоторых породах производить взрывы с отбрасыванием породы.

Для этого нижние заряды в забое делают сильнее, чем верхние, и взрывают их чуть позже, чем верхние. Тогда средние шпуры при взрыве делают вруб, то есть создают дополнительную обнаженную поверхность, верхние шпуры отрывают породу от забоя, а нижние — отбрасывают ее в сторону.

Теперь порода после взрыва ложится не у самой гриди забоя, а несколько поодаль, и ее уборка не мешает бурильщикам начать новый цикл бурения шпуров.

ВЕТЕР ПОД ЗЕМЛЕЙ

Все эти приемы работы намного ускорили движение врубовой машины. Но в то же время близилась и непредусмотренная начальником шахты неприятная развязка. Эта досадная неожиданность, подстерегавшая людей, зависела от количества подрубленного угля, накопившегося в шахте.

Его должно было оказаться очень много, даже больше, чем предполагал вначале начальник шахты, потому что машинист прорубал щель сказочно быстро.

Дело происходило в так называемой длинной лаве, нижний коренной и верхний вентиляционный штреки которой прорезали угольный пласт на значительном расстоянии друг от друга.

У каменного угля часто есть спутник — газ метан. Он может причинить горнякам немало неприятностей, если его не удалять своевременно. В некоторых шахтах на тонну добытого угля выделяется 30 кубических метров газа. За сутки в крупной шахте появляется более 75 тысяч кубометров газа; с ним надо вести борьбу.

Спуститесь в шахту, и здесь, глубоко под землей, вы неожиданно обнаружите ветер.

Откуда ветер под землей?

Это искусственный ветер. Его создают мощные вентиляционные устройства.

На поверхности земли мы защищаемся от ветра, а в недрах нарочно создаем его. Оказывается, без этого ветра в шахте нельзя работать. Он необходим, чтобы подать туда достаточно свежего воздуха для дыхания людей и для понижения температуры в лаве, так как с углублением в землю температура возрастает.

Мы дышим воздухом, в котором примерно 21 процент кислорода. Когда мы выдыхаем воздух из легких, в нем кислорода остается всего 17 процентов. Зато теперь появляется другой газ — 4 процента угле кислоты.

Воздух такого состава негоден для дыхания. Если продолжительно находиться в нем, человек задыхается, а лампы гаснут. По советским законам, в шахту надо каждую минуту подавать на одного рабочего не менее 1500 литров свежего воздуха.

В некоторых шахтах на тонну добытого угля выделяется до 30 кубических метров газа. Чтобы шахтеры могли свободно дышать при тяжелой работе, мощные вентиляционные установки подают до 500 литров свежего воздуха в минуту на каждого человека, находящегося в шахте

На крупной шахте № 17-17-бис треста «Рутченковуголь» в Донбассе вентиляторы подают в шахту за смену более полутора миллионов кубометров воздуха. Этим воздухом можно было бы наполнить шар диаметром в 140 метров.

Но «подземный ветер» необходим также еще и для того, чтобы выдуть и;: шахты газ.

Источником газа является обнаженная поверхность угля — каждая угольная крупинка, даже пылинка. Но число их непрерывно растет по мере подрубки пласта. И наука в течение  долгих лет утверждала, что чем больше в лаве угля, тем больше должно выделяться газа. А поэтому в длинных лавах, где обнаженная поверхность угля очень велика, работать нельзя из-за невозможности подать в шахту огромное количество воздуха, необходимое для того, что бы избавиться от образующейся в такой лаве пыли — источника газа.

Но стахановцы стремились удлинить лавы — они не хотели тратить лишнее время на спуск врубовой машины, после того как она проделала щель вдоль всего забоя, и на ее установку для нового «репса» вдоль пласта. Эти предварительные работы отнимают очень много времени, и чем реже переставлять врубовку, тем больше останется времени для подрубки угля.

Иваненко также работал в длинной лаве, и обнаженная поверхность угля там была велика. Но не опасность взрыва газа подстерегала машиниста и его начальника шахты.

Донецкие машинисты доказали на опыте, что работа в длинных лавах так же безопасна, как и в коротких. Больше того, они нашли, что в длинных лавах газа даже меньше.

В длинных лавах врубовая машина работает намного производительней чем в коротких. Ее приходится реже спускать вниз после каждого рейсах — вдоль пласта угля для его подрубки, так как таких рейсов в длинной лаве становится меньше, а продолжительность каждого из них возрастает

Опыт, казалось, вступил в противоречие с наукой.

Тогда ученые пересмотрели свои теории, расчеты, и оказалось, что машинисты правы. Ведь в длинных лавах и вентиляционного воздуха больше. Если длину лавы увеличить вдвое, то во столько же раз возрастет и приток воздуха. А количество пыли из-под бара останется тем же, что и в короткой лаве. Обнаженная поверхность пласта хоть и увеличится, но решающей роли в общем притоке газа не сыграет.

Так машинисты сделали свой существенный вклад в горную науку. И сейчас, например, на сильно газовой шахте № 5-7 треста «Донбассантрацит» длина лавы достигает 320 метров, а раньше там считали предельной длиной 150 метров. Один из лучших врубмашинистов Донбасса Антон Иванович Очепира, уже выполнивший свое пятилетнее задание на орденоносной шахте № 27 треста «Снежнянантрацит». работает в лаве длиною 240 метров. Большая протяженность лавы — один из решающих «секретов» его успеха.

Итак, газ не сыграл никакой роли в том случае, о котором мы здесь рассказываем, так же как и в сотнях других.

И все же длинная лава и присутствие в ней большого количества подрубленного угля привели к неожиданному повороту событий, который произошел на шахте, где работал Иваненко.

НЕЗРИМЫЕ НИТИ

Наконец щель была прорезана на всем протяжении лавы. Теперь машинист врубовой машины на время уступил место другим членам коллектива — в шахту спустились взрывники и навалоотбойщики. Предстояло взорвать подрубленный уголь и выдать его на поверхность. И вот здесь-то . события приняли неожиданный оборот.

Работать по циклу — это значит работать ритмично. Машинист сделал свое дело вовремя. Также в строго определенный срок должны были выполнить работу по уборке угля.

Но добытого угля оказалось очень много — лава была длинной, машинист работал умело и успел подрубить уголь на всем протяжении лавы в установленный срок. И когда всю эту массу угля обрушили, оказалось, что навалоотбойщики — обычная по числу людей бригада — не справятся со своим делом в отведенные для этого часы.

Но этого мало. Обычно подававшееся под уголь количество вагонеток также оказалось недостаточным. Не хватило электровозов. Затор получался и при погрузке вагонеток в клеть подъемной машины. Вдруг выяснилось, что обычно существовавший на шахте порядок работы стал теперь непригодным. В лаве оказалось слишком много угля, и это привело к неожиданному результату: шахта словно захлебнулась тем количеством угля, которое было сейчас добыто. Думая только о том, как увеличить темп прорубки щели в угольном пласте, начальник шахты упустил из виду остальное.

…Страна требовала угля. Уголь — хлеб промышленности, источник тепловой, электрической, химической энергии. Уголь приводит в движение машины. В металлургических печах он превращает руду в металл.

Химическая промышленность знает уголь как один из основных видов сырья. Когда из него выжигают кокс, необходимый для металлургии, то в качестве побочных продуктов получают высококалорийный горючий газ, аммиачную воду, идущую для приготовления сульфата аммония — ценного удобрения, и каменноугольную смолу. Она содержит около 300 соединений: бензол, фенол, толуол, нафталин и другие, которые служат исходным сырьем для получения нескольких тысяч важнейших веществ.

Каменный уголь — ценнейшее сырье для химической промышленности. Краски, лекарства, удобрения и другие химикалии, необходимые нам, изготовляются из угля.

При воспалении легких врач прописывает больному сульфидин. Сырье для этого лекарства, как и для многих других, получено из угля. Анилин вместе со множеством других веществ, изготовленных из составных частей каменноугольной смолы, дают нам несколько тысяч всевозможных красок. В состав чудесно пахнущих духов входят ароматические эссенции — это, в конечном счете, тоже уголь. Многие широко распространенные в нашем быту пластические массы изготовлены из продуктов перегонки каменноугольной смолы…

Страна требовала угля, и шахта во что бы то ни стало должна была выдавать его как можно больше.

И вот началась перестройка всей работы. В штреки спустили дополнительные вагонетки, исправили все узкоколейные пути, устранив возможность случайной аварии, улучшили погрузку вагонеток в клеть и разгрузку угля на поверхности, отремонтировали конвейеры… Словно невидимые нити связали машиниста врубовой машины с шахтным транспортом, с электриками, механиками, подземными рабочими, разгружающими уголь из вагонеток. Один человек как бы потянул за собой разом все звенья сложного организма шахты.

Стало ясно, что машинист врубовой машины — подлинный организатор работы под землей. Он должен много знать, быть не только механиком, но и немного геологом; он должен обладать смелостью, решительностью, способностью к быстрому расчету.

И недаром прославленному машинисту Донбасса Герасиму Запорожцу присвоено звание лауреата Сталинской премии. Это почетное звание присваивается только выдающимся новаторам производства.

* * *

В последние годы появились усовершенствованные врубовые машины, горные комбайны, угольные струги. Сейчас существуют машины, подрезающие угольный пласт не в одной, а в нескольких плоскостях. Работа на них требует от машиниста больших знаний.

Но пока шахтерская врубовка остается основным механизмом горняков, проверенным в различных условиях и безотказно действующим при хорошем уходе за ним.

Вот почему горняки так любят своего верного помощника, вот почему машинисты врубовых машин так гордятся своей почетной профессией. Передовые машинисты за месяц дают в среднем 12-13 тысяч тони угля. Лауреат Сталинской премии Герасим Запорожец добывал до 14 тысяч тонн угля в месяц, его ученик Антон Очепира — 14 200 тонн.

Известный в Донбассе машинист врубовки Филипп Иванович Кононыхин в марте закончил выполнение своего пятилетнего задания и сейчас добывает уголь сверх плана. Он опередил время и живет сейчас уже в 1951 году.

• Автор – С. Хмельницкий
• Источник – журнал «Знание – сила!», №6 за 1948 г.